«Нет, Маша, остановись! Еще одного предательства ты не вынесешь», – ее подсознание заставило очнуться от наваждения в момент, когда Рустам сильнее прижался к ней.

Мария прервала поцелуй, ее щеки горели румянцем, который аккуратно начал целовать Рустам, с двух сторон обняв ее лицо ладонями.

– Ты боишься отношений. Нужно время. Я понимаю и подожду столько, сколько надо. Но не отталкивай меня.

И когда Маша подняла на него свои глаза, мужчина вспомнил слова Адана.

Сейчас через омут зеленых глаз Рустам слово заглянул в ее душу, отчего какой-то холод и боль внезапно пронзили его сердце, которое, казалось, пропустило несколько ударов.

Тоска, обида, загнанные внутрь слезы, отрицание, затем полное принятие безысходности ситуации, собранность и решение никому никогда не верить, надеяться только на себя, мудрость и хладнокровие – именно в такой последовательности Рустам увидел калейдоскоп эмоций, испытанных Марией в жизни.

«Маленький, никем не сломленный человечек с рубцом на душе. Вот кто на самом деле эта девушка», – он думал, а сам чувствовал все, что сейчас творится в ее сердце.

Мужчина снова сделал шаг к Маше, аккуратно взял ее за плечи, поцеловал в лоб и прижал к своей груди, начав гладить одной рукой по волосам.

«Хочу защитить, растопить замершую душу, стать опорой. Единственной и навечно».

Девушка стояла, не шевелясь, просто ощущая тепло его груди и рук, слушая стук сердца.

– Маша, я помогу тебе справиться с прошлым. Только ты не закрывайся так глухо и глубоко. Если тебе очень тоскливо сейчас, могу остаться и спать в кресле, – на что девушка приподняла голову вверх и посмотрела на Рустама.

– Не стоит. Спасибо тебе, Рустам. За все, – и уперлась в его каменную грудь лбом, чтобы больше не смотреть в серые глаза, и почему-то сейчас захотелось плакать.

– Ты помнишь, что мы сегодня едем в Диснейленд? – он погладил ее по голове, как маленького ребенка.

– Конечно. Кстати, как твои друзья отреагировали на наш план впасть в детство? – переход в разговоре на другую тему порадовал девушку и отвлек от какого-то внутреннего волнения.

– Больше всех радовался Ромка. Они с Мариной на одной волне. Любят детей и веселье.

– А Славик?

– Этот, похоже, так увлекся Маргаритой, что пойдет за ней куда угодно. Даже не ожидал от него такого.

– Мои девчонки просто верещали от радости.

– Вот и замечательно. Тогда я пойду, а ты прими теплую ванну, и спать. Новый день принесет новые счастливые моменты. Отдыхай, – он поцеловал Маше руку, выпустил ее из своих объятий и тихо вышел из номера.

Несколько минут Маша стояла на том же месте, где ее оставил Рустам.

«В этот раз Париж просто решил меня добить встречами и знакомствами, объятиями и признаниями в любви мужчин. В душе хоровод эмоций и заглушенных повседневными делами воспоминаний, – размышляя, Мария не заметила, как разобрала покупки, наполнила ванну и погрузилась в нее, ловя руками пузырьки, выпускаемые работающим гидромассажем. – Рустам… Неужели я ему, действительно, нравлюсь? Он не похож на повесу и прожигателя жизни или сердцееда. Каким-то образом этот человек меня чувствует. Это приятно осознавать, но страшно довериться. Да и не стоит, все равно до отъезда осталось совсем чуть-чуть».

Рустам на каком-то автопилоте добрался до номера, разделся и встал под теплый душ.

«Маша, Машенька, что же тебе пришлось пережить? Кто и как обидел тебя, моя девочка? Узнаю. Все равно выясню. И не сдамся. Горой встану, чтобы никого к тебе не подпускать, буду всегда рядом».

Потоки воды приятно струились от макушки до самых стоп, согревали тело, но душа мужчины оставалась в напряжении, будучи окутанной холодом, передавшимися от Маши ему.