Какое-то время я просто лежала ничком на ровной плите, пытаясь отдышаться. Затем перевернулась на спину и бездумно уставилась в каменный потолок, чернеющий надо мной. Сверху, чуть правее, потолок прорезали ослепительно яркие полосы света, за которыми отчетливо слышался шум проезжающих мимо машин.

– Канализация… – хрипло выдохнула я, не поверив, что этот сиплый испуганный голосок принадлежит мне. – Я в канализации.

И расплакалась от облегчения.

До сегодняшнего дня я наивно полагала, что магия – всего лишь трюк, обман зрения и подстроенная «случайность» с целью обмана людей. Даже отец говорил, что люди, которые видят магию в том или ином, наслаждаются не магией, и даже не красочно выполненным трюком, а тем, что их обманули.

Все это казалось мне вполне логичным, пока я не выползла из канализации в противоположном конце города – возле своего дома и далеко от здания «Вестника Вэйланда», где все началось.

Если магии не существует, то как я оказалась так далеко? В какой момент меня «кинуло» из офиса в катакомбы под городом?

Эти вопросы клевали меня подобно своре голодных чаек, так что первым делом, войдя домой в хлюпающих и тошнотворно вонючих сапогах, я сбросила с себя все и направилась в душ, где вдоволь наревелась над пережитыми ужасами прошедшего дня.

Но ужасы, по-видимому, только начинались. Потому что, очистив тело и волосы от грязи, а разум – от назойливых вопросов и мыслей, я вновь собиралась выйти на улицу. Но путь мой лежал не в полицию, нет. Я жаждала попасть на карнавальную площадь, чтобы перекинуться парой ласковых с Тамзином.

Только вот для этого нужно было отыскать новые шмотки и обувь.

– Ужас… – Спускаясь вниз по лестнице мимо наших с отцом фотографий, я зажала нос ладонью. Вонь от оставленной в прихожей одежды сделалась настолько невыносимой, канализацией и дерьмом провонял весь первый этаж.

Так что я взяла мусорный мешок и без сожаления запихнула туда зловонные сапоги, вонючие штаны, грязную разодранную кофту… А вот кожаную куртку было жаль. Все-таки мне ее только недавно подарил отец, и было чертовски обидно за ее грязный, изодранный вид.

«Спасибо» гребаному Тамзину и не менее гребаному Анри.

Пока я рылась в шкафу в поисках новой одежды, радио, включенное на столе, гнусаво-тревожным голосом рассказывало мне о «страшной кровавой бойне» в офисе «Вестника Вэйланда» с пятьюдесятью найденными трупами и незаметно сбежавшим с места преступления маньяком.

– Еще бы, – хмыкнула я себе под нос.

Я бы страшно удивилась, если бы Анри добровольно сдался стражам правопорядка. Зачем ему это? Он, скорее всего, «телепортировался» вместе со мной в катакомбы, а потом растворился в темноте.

Собравшись в дорогу, я вновь взглянула на мамино фото, но в этот раз ее лицо почему-то показалось мне каким-то недовольным, глядящим на меня с немым укором.

Эллен Каллем, зачем ты на меня так смотришь?

– Что? – спросила я у нее, поправив на плече небольшой рюкзачок. – Не переживай. Я теперь не с пустыми руками туда иду.

Я вооружилась насколько, насколько могла: надела на ноги сапоги на завязках с железными вставками на носках, повесила на шею остроугольное украшение, похожее на меч, которое в случае чего можно воткнуть неприятелю в глотку, и даже положила в рюкзак отцовский армейский нож. Конечно, вряд ли бы отец был в восторге от того, что я трогаю его личные вещи, но еще меньше он обрадовался бы, найдя меня мертвой. Так что все риски были оправданы.

Также я положила с собой бинты, иголку с ниткой, сильные обезболивающие таблетки, запасной мобильник, фонарь и портативную «батарею», от которой все это можно зарядить.