Пройдя через залу, стены которой были покрыты охристой известью, Пол и его мать вышли с противоположной стороны дома на террасу, вдоль которой росли кусты роз. Вопреки предсказаниям Маризы, розы процветали, раскрыв оранжевую гризайль лепестков и распространяя тонкий дурманящий аромат. Пэр был одет как настоящий садовник: соломенная шляпа, белая рубашка и длинный фартук. С секатором в руке, он бережно срезал и складывал в свою корзину увядшие цветы. Пол был потрясен, насколько Пэр все больше сгибался под тяжестью лет и грузом болезни. Он похудел и выглядел настоящим стариком. Мариза бранила его, как ребенка.

– Почему ты на солнцепеке? Жара такая. Давай, Пэр, пойдем в дом. Брось свои цветы и посмотри – кто к нам приехал.

Пэр медленно повернулся, увидел сына, но никак не отреагировал. У Пола сжалось сердце.

– Это же Пол, я говорила тебе, что он приедет сегодня. Утром говорила, забыл? Иди, Пэр, иди и обними его.

Пол шагнул вперед и протянул к нему руки. Старик распрямился и с нежностью обнял сына.

– Ха, конечно Пол, я без очков и не узнал тебя. Я никогда их не ношу на солнце.

– Пап, как поживаешь? Рад тебя видеть.

– Мариза, а где мои очки? Найди мои очки, пожалуйста.

Мариза покачала головой и бросилась в дом.

– Пол, ты видел мои розы? Это я так, чтобы она нас в покое оставила. Она не любит, когда я говорю про свои розы. Я их выписал из Гетеборга. Ты помнишь, как мы ходили в розарий? Я водил тебя туда, когда ты был маленький.

– Прекрасные розы. И аромат чудесный. Это старинный сорт. А как у мамы дела?

Пэр не ответил и принялся обрывать увядшие головки роз.

– А как твоя жена? Ведь ты женат, не так ли? Подожди, как ее зовут? Мы ее видели всего один раз. Ты не взял ее с собой?

Не дожидаясь ответа, Пэр привлек внимание сына к бутону, который вот-вот должен был распуститься.

– Посмотри-ка на это, ведь настоящее чудо. Двойной ряд лепестков спиралью, один мандаринного цвета, другой цвета фуксии. Шедевр! Мариза, иди сюда, дорогая, это для тебя, – и снова обращаясь к Полу, – так значит, у тебя все хорошо? Рад за тебя. Мариза!

Небольшое здание в глубине парка к женитьбе Пола было превращено в гостевой домик. Для его обустройства мать пригласила современного дизайнера, который оформил его в тонкой гамме оттенков серого, от пола до потолка, включая широкую постель, обтянутую тяжелой льняной тканью, что так контрастировало со старинной провансальской обстановкой, оживляя ее. В этом Пол узнал тонкий вкус Маризы, желавшей создать для супруги Пола, которую надеялась видеть здесь часто, обстановку одновременно и роскошную, и практичную. Она велела даже переделать всю ванную комнату, которая могла бы теперь сделать честь любому, даже самому современному, спа-салону. Пол аж немного растерялся, когда увидел такие изменения в доме. В детстве для него это был заколдованный дом, где царил настоящий хаос, громоздились друг на друга вещи, которые отец Пола привозил из своих частых командировок. Тут, в этом нагромождении африканских статуэток и бирманских сундучков, маленький Пол устроил убежище, чтобы прятаться от печалей, одолевающих больного, а, возможно и обреченного на смерть ребенка. С той поры летний домик утратил свою таинственность, но некоторые уцелевшие вещи напоминали ему те грустные дни и те несколько прекрасных ночей, что они провели тут с Элизабет, когда он впервые привез ее в родительский дом.

Пол бросился на постель и уставился взглядом в безупречно чистый потолок, где жужжала пчела, кружившая в луче света, пробившегося через щель между ставнями. Поистине, это место словно было создано для того, чтобы тут Пол мог обдумать все, что с ним происходит. Как и эта маленькая мушка, он чувствовал, что заблудился и попал в западню, из которой теперь приходится искать выход, чтобы положить конец бесконечному бегу по кругу, в который он невольно вовлек Элизабет.