Зря он так долго не соглашался на сосуд.

Царь двуликих всё выключил и отправился исполнять свой долг.

*

Впервые в жизни у него не встал.

Он стоял рядом с постелью усовершенствованной обезьяны и понимал, что совершенно не хочет её. Совершенно.

Она для него просто пустышка. Пустое место. Ничто.

А перед глазами то и дело всплывал зелёный потухший упрямый дерзкий омут. И чёрт его знает, как такое возможно. Всё это…

Мега почуял Её приближение гораздо раньше, чем она осторожно отворила дверь и так же осторожно её за собою прикрыла. Явно, чтобы не разбудить сосуд.

Она не знала, что та не спит. Лишь притворяется. Ожидая каких-то действий от правителя мира, слегка подрагивая от страха и предвкушения. Он даже учуял её раздражение, когда в комнате появилась отработанная.

- Пошла вон! – всё же решила «проснуться» искусственная принцесса.

Рабыня рабыни (как бы смешно это ни звучало, - усмехнулся про себя Джей) потрясённо замерла, вглядываясь в темноту. Её зрение адаптировалась очень медленно, а у него появилась возможность внимательно её рассмотреть: русые тоненькие скудные волосики, собранные в несуразный пучок на затылке, чёрные круги под глазами, бледного болезненного оттенка кожа, под балахоном наверняка одни кости, грудь почти не выпирает…

- Мой повелитель, - совсем другим тоном едва не простонала «принцесса», вставая на постели на колени и потянув руки к его бёдрам.

Лев из глубин его естества угрожающе рыкнул. Царь двуликих, испытав привычное отвращение к обезьяне, раздражённо оттолкнул её и направился к выходу.

Отработанная поспешила убраться с его пути и налетела на кресло. Лев снова зарычал. Но совсем по другому поводу. Ему не понравилось, что Пара невнимательна и могла покалечиться.

Джейдан поспешил убраться сам.

«Пара?!», - не поверил он собственным мыслям.

- Твою мать!

5. Глава 5. Всё ещё царь? Или уже одичавший?

Ни прислуга, ни рабы дворца не любили Иштар. Любая служанка была на ранг выше её самой, но носительница великих генов вела себя, словно госпожа, глядя на обслугу и рабов свысока и пытаясь приказывать.

Никто её не слушал, кроме личной рабыни, отработанной. И это тоже злило Иштар. Она заслуживала всего самого лучшего, она была уникальна, неповторима, совершенна, её выбрал сам правитель мира!

Иштар бросила злой взгляд на перешёптывающихся и хихикающих служанок, которые бросали на неё насмешливые взгляды, когда она проходила мимо.

– Уймитесь, неугомонные, – высокомерно произнесла Иштар. – Зависть сожрёт вас однажды изнутри.

– О, да, есть чему завидовать, – насмешливо отозвалась одна из служанок. – Правда, Клэр?

– Да упаси меня бог! – воскликнула вторая. – Быть настолько омерзительной сукой и бревном в постели, что повелитель тебе полудохлое привидение предпочёл?

– Ты хоть сама слышишь, что несёшь, убогая?! – зло выплюнула Иштар. – Тебе уже привидения мерещатся.

– А как ещё назвать твою отработанную? – произнесла первая. – Повелитель даже Херону запретил её трогать, а затем на кухне обжимался…

– Ложь!

– Ха! – возмутилась Клэр, и обе служанки отвернулись от носительницы великих генов, словно потеряли интерес и к разговору, и к самой Иштар.

Избранная подарить повелителю мира наследника яростно сжала кулаки и направилась на кухню.

Она ни на секунду не поверила, что подобный абсурд мог произойти, но если мерзкие сплетни исходят от змеи, которую она пригрела на груди – это необходимо было пресечь на корню.

*

Ктара засмотрелась на кнут, висевший на стене. Во всех рабочих помещениях висел подобный атрибут устрашения. Его применяли к особо ленивым, дерзким, неповоротливым, неуклюжим, или если у господина просто было дурное настроение. Она не раз испытала его жалящую беспощадность на собственной коже.