И дева и старик встречают нас.
Ему же надо отправляться вновь,
Туда, где на опушке ждет Дантес,
Над спящим городом колдует ночь.
Как много снега и как мало звезд.
И все давно уже предрешено,
И никого, лишь волка где-то вой,
На Черной речке все еще темно.
И Пушкин там, но он еще живой.
Проснулся император, что за вздор,
Зачем Жуковский просится к нему
Луна погасла, словно метеор
Разрезал странным светом эту тьму.
Да нет, не то, друзья, враги, печаль
Усталая улыбка Натали.
Но кто же там придет его встречать.
Кому стихи читать там до зари.
Бесчувствие, беспечность, слепота.
Но как поет февральская метель.
Он у березы, словно у креста,
Распят французом яростным теперь
Гусар напишет после, что убит,
Но как еще противиться печали,
И легкий стан по облаку скользит,
Зовет его в неведомые дали.
О, страшная земная канитель,
Там дева и старик встречают нас.
На Черной речке белая метель,
И никого в рассветный этот час,
«Да, я твоя – как странно и как сладко…»
Да, я твоя – как странно и как сладко
Осознавать, что это нынче так,
И верю в то, что будет все в порядке
Ведь он послал мне снова тайный знак.
Там звуки саксофона проступали,
Там таяли снежинки на щеке,
И позабыты все мои печали,
Когда в метели соловей запел.
Когда она с язвительной усмешкой
Покинула мой сон, мой грустный мир,
И этот свет отчаянный, нездешний,
И Музы смех в звучанье слов и лир.
Да, я твоя, и мне других не надо,
Растают тени, призраки уйдут,
Бегу к тебе я в вальсе снегопада,
Туда где верят, любят, снова ждут.
Тревожный сон закончился, мой милый,
Остались только красочные сны,
И кажется, что я всегда любила,
Тебя, метель в предчувствии весны.
Там бабочки, парящие над бездной,
Там тихий свет, он одолеет мрак.
И знаю убегать мне бесполезно,
От той любви, от тех стихов и драм.
Возвращение любимого
Ангел сказал тебе:-Ты возвращайся.
Она позабыла других, мой друг,
Что это было? Намек на счастье,
Печаль о времени тех разлук?
И ты стоял в объятьях метели,
Той самой, тебя всегда обнимавшей,
И странные птицы в туман летели,
Печаль казалась уже вчерашней.
И надо было тонуть в сугробах,
От боли в груди опять задыхаясь.
– Я не дойду. – Но ты попробуй.
И рядом скользил он едва касаясь
И так вы шли в этот морок ночи,
И снова в ее немые объятья.
И было тяжко и грустно очень,
Огонь камина в памяти спрятан.
А ангел пел о внезапной встрече,
О том, что никто над нею не властен.
В метели гасли и гасли свечи.
Тебе казалось, что все напрасно.
И непонятно, во что он верил,
И сам в полете он задыхался,
Но появились в тумане звери.
И белый волк и медведь катался
В том поле, тебе заступив дорогу,
И пелена ослепила душу.
Но ангел что-то твердил нестрого,
И тем усталость твою разрушил.
О, как сильны ее чары боже,
Как тяжко в прошлое возвращаться,
Когда же ты застонал от боли,
То ощутил невозможность счастья.
И вот тогда расправились крылья,
И над метелью парил ты снова,
А ангел рухнул в туман бессилья,
И что-то крикнул. В том мире новом
Все было так вдохновенно, знаю.
И вышла дева к тебе навстречу,
С тех пор вы вместе с объятьях рая,
И пусть метель погасила свечи.
И там у Велеса твой хранитель
Вдруг улыбнулся – Он с ней, я знаю.
И вы меня теперь отпустите
Туда, где звезды в прятки играют.
И Велес опять посмотрел на волка,
Погладил бурую шерсть медведя.
– Ну что ж, хранитель, ступай на волю,
Ты спас влюблённых, мой ангел бедный.
А мне казалось, что все напрасно,
Ничто не может вернуть их боле.
Ты отдал крылья ему, и ясно,
Любовь воскресла из грез и боли.
Лети, им больше не разлучиться,
И счастье нынче их окрыляет,
И что бы в жизни той не случилось
Ты знаешь, всякое тут бывает..
Но им теперь ничего не страшно,
Их песня спета, их даль белеет,