— Слушай, дриада, — повернувшись ко мне, со злом выплюнула мне в лицо амазонка, — ты так на все пялишься, будто впервые видишь это. Ты что, забыла место своего жительства?

Я глядела на нее во все глаза и не понимала, почему по отношению ко мне у нее такой негатив, ведь я, по сути, ей ничего плохого не сделала.

«Я, нет! — догадка скользнула в мыслях. — Но может, что-то сделала эта Хельга?»

Мысленно закатила я глаза. Уже воспринимаю это все не как сон, а как явь, но может, это и к лучшему. Возможно, мне так легче будет адаптироваться здесь. Ведь паники до сих пор нет, значит, у организма все под контролем. Я наконец-то поняла, что мне совершенно не страшно здесь, а скорее интересно, и именно сейчас мне совсем не хочется просыпаться, хочу побыть здесь настолько долго, насколько получится.

Мою голову кто-то резко дернул назад, я распахнула глаза и увидела близко от моего лица сверкающие злостью и ненавистью синие глаза амазонки. Я сглотнула.

— Не понимаю, что в тебе нашел наш господин, болотная ведьма.

Я чуть не рассмеялась ей в лицо. Оказывается, и в этом мире женскому существу знакома ревность, элементарная ревность.

Амазонке, видимо, мой взгляд, искрящийся весельем, не понравился, потому что она замахнулась и хотела ударить меня по щеке, но моя реакция была молниеносной. Перехватив ее ладонь, заламываю ее, мое тело все вытягивается в струну, и вот уже я смотрю на Хелену сверху вниз и вижу, как у той проносится в глазах страх вперемешку с интересом, последнего больше. Губы кривятся в надменной ухмылке.

— И что дальше?

Она стоит в позе «зю» и еще задает мне вопросы!

Я выпускаю ее руку.

— В этот раз просто предупреждение, — говорю ей.

Все-таки для одинокой девушки не прошли даром занятия по обороне, которые я старалась посещать регулярно.

— Видимо лесной дух не только восстановил твои силы, но высосал из тебя страх, — на моих глазах амазонка покрылась красными пятнами от злости, а ее голые соски превратились в острые пики, которые мгновенно обратились остриями ко мне.

Я напряглась.

— Μου Φως![2]— воскликнул кто-то сбоку от меня.

По интонации в голосе я поняла, что это обращение, почему-то, именно ко мне. Амазонка выпрямилась и, расслабившись, отошла от меня на шаг. Я повернулась к говорящей и замерла.

— Ты можешь идти, — сверкнув глазами, сказала… оно.

И Хелена, ни разу не обернувшись, вышла вон с территории двора.

— Ты с каждым разом, возвращаясь из лона природы, становишься только краше, — это существо приблизилось ко мне, и меня тут же окутало запахом пиона. Аж закружилась голова.

— Πήγαινε[3]— проговорила оно, и только после того, как меня подтолкнули к одной из дверей, что были по всему периметру двора, я поняла, что мне предлагают идти.

Интересно, что это за язык? Похоже чем-то на греческий, но у меня маловато в этом практики, знаю только по рассказам Насти. Она любила хвастаться, что после очередной поездки на Кипр выучила новую партию слов. Но как я поняла, здесь мне придется учить его в совершенстве.

[1] Открывай! (греч.)

[2] Моя свет! (греч.)

[3] Идем (греч.)

7. Глава 6

— Хазами! — кричит куда-то в сторону это… эта женщина, я все-таки решила, что это существо женского пола. Она не отталкивала от себя, а наоборот, притягивала и внушала доверие, несмотря на внешность.

— Ну, где ты ходишь, бездельница? — она отвесила смачный подзатыльник юной девушке, которую и не отличишь от обычного человека.

«Откуда здесь люди? Может, не такое это и мифическое место?» — никак не могла я успокоиться и все пыталась найти разные ниточки, которые рассказали бы мне все-таки, куда я попала. Или это все же моя воспаленная фантазия и крепкий сон после наркотических масел меня не выпускают из своих цепких объятий?