– Что это за звук? – вдруг спросила Олеся, напряженно прислушиваясь к плотному жужжанию вокруг. – Цикады?

– Лягушки, – ответил Алекс.

– Здесь есть лягушки? – удивилась Олеся, которая искренне считала, что квакушка – это изобретение российской фауны. А в тропиках должно водиться нечто более экзотичное, вроде мухи цеце или ядовитой мамбы.

– Здесь еще есть комары и коровы. Почему бы здесь не быть лягушкам, господи ты боже мой! Ты что, на другую планету прилетела?

– Ну не знаю, – протянула пристыженная Олеся, – странно все это.

Тем временем издалека послышался приближающийся треск примитивного мотора. Их нагонял маленький фургон, запряженный мопедом, за рулем которого сидел все тот же серьезный пехотинец преклонного возраста в надвинутом по самые брови шлеме. Видимо, привычка носить каску именно таким образом проистекала из времен его боевой молодости.

Слегка раздвинув губы в улыбке, он вполне дружелюбно кивнул куда-то себе за спину.

– Мы что, поедем в кузове? – возмутилась Олеся, с подозрением оглядывая облупившееся чрево автотранспорта.

– Ты предпочитаешь идти пешком? – осведомился ее юный друг и первый ловко запрыгнул внутрь. Поколебавшись, Олеся с тоской закинула ногу следом и с трудом, не без посторонней помощи, втащила себя на жестяное дно фургона.

Мопед чихнул и тронулся в путь, поскрипывая на ухабах. Ветер тут же подхватил Олесины волосы и взъерошил их в художественном беспорядке.

– Я еще успею на ужин? – спросила она Алекса, задумчиво глядящего на далекие океанские огни.

– Я не ношу часов, – ответил он, – ты проголодалась?

– Не в этом дело. Я обещала подруге поужинать сегодня вечером вместе. Боюсь, без меня им не на что будет и хот-дог купить.

И Олеся рассказала Алексу историю незадачливой четы Соколовых и их тяги к азартным играм.

– В покер? – переспросил Алекс с подозрением, удивившим Олесю.

– Так она сказала.

– С кем они играли, ты знаешь?

– Понятия не имею, и меня это мало интересует.

– Это как раз то, что должно интересовать тебя в первую очередь, когда садишься играть, – и он вдруг застучал по крыше кабины водителя.

– Что ж раньше не сказала? – попенял подруге недовольный Алекс и выпрыгнул наружу, оставив ее в недоумении.

Он о чем-то коротко переговорил с Робертом и только после этого снова оказался в кузове. Мопед меж тем начал неожиданно разворачиваться.

– Куда это мы? – перепугалась Олеся, когда грузовичок натужно затарахтел обратно в гору.

– Забыл навестить кое-кого.

– А до завтра это не подождет?

– Я быстро, – заверил ее парень.

Неуклюжий фургон миновал поселок пехотинцев, как мысленно окрестила его Олеся, и двинулся дальше по тонкой асфальтовой полосе вдоль моря. От немилосердной тряски у Олеси заболели внутренности, но она не жаловалась, так как смутное подозрение волновало ее сейчас больше, чем любые дорожные неудобства.

Через десять минут не самой лучшей в жизни Олеси езды чудо-транспорт затормозил перед двухэтажной коробкой какого-то здания, напоминающего автомастерскую. Алекс ловко выпрыгнул из фургона и, приказав Олесе оставаться на месте, поднялся на невысокое бетонное крыльцо с грубыми серыми балясинами. Следом за ним неторопливо, но вполне уверенно последовал и краснолицый Роберт, так и не потрудившись снять шлем.

У Олеси нехорошо засосало под ложечкой. От мальчишки можно было всего ожидать, успокаивало только то, что он, по крайней мере, был не один.

Входная дверь мигнула коридорным светом, пропуская пришельцев внутрь, и Олеся затаилась, приготовившись услышать как минимум нецензурную брань, а может быть, даже автоматную стрельбу. Она сидела одна на дюралевой подложке кузова посреди темной улицы, в окружении спящих домов, в ожидании катастрофы.