Я села за руль и уже через минуту выехала с участка Снежаны, которую теперь язык не поворачивался называть по имени отчеству. Господи! Он не просто мне изменил с кем-то там. Он завёл постоянную любовницу. Любовницу, которая называла его мужем, супругом, а он, как он там её назвал? Малыш? Снежана старше его лет на пятнадцать. Малыш! К тому же она была в положении! Беременная любовница моего мужа только что выставила меня вон и грозилась лишить работы. Нарочно не придумаешь.

Я не верила, что это происходит со мной, что все только что произошедшее было правдой. По щекам потекли слезы, глаза застило так, что я почти не видела дороги. Мне пришлось притормозить на обочине и подождать, пока рыдания, давящие грудь, не вырвутся наружу.

Я все эти годы была с ним. Радовалась его победам, переживала, когда он попал в аварию, места себе не находила, когда мы узнали, что не быть ему больше спортсменом. Я терпела его агрессию, скандалы, депрессию, безразличие. Потому что думала — мы семья. В горе и в радости. В горе и в радости, черт возьми!

И что в результате я получила? Четыре года Костик, как оказалось, жил на две семьи. Сейчас, пока я плакала, сидя в машине, в голове всплывали все ситуации и моменты, которые, наверное, должны были меня насторожить, но почему-то не настораживали. Его вечное нежелание слишком много времени проводить с Викой. Костик постоянно ссылался то на одну причину, то на вторую. А все ведь было так просто: в то время, когда я просила его посидеть с дочерью, он не мог, так как уезжал к Снежане. Все эти участившиеся обиды, и как результат — ночевки у Вадика. А Вадик, гаденыш, наверняка все знал и покрывал Костика.

Сволочь, какая же он сволочь.

Я вытерла остатки слез и услышала, как звонит мобильник.

— Привет, подруга, — раздался радостный голос Машки.

— Привет, — всхлипнула я.

— Так-с, спокуха! — сразу сориентировалась Машка. — Что стряслось?

— Ой, Маш. Кажется, конец света.

— Ну, понятно, Костя в очередной раз учудил, — протянула она. — Ты где?

— В машине, — снова начала рыдать я.

— Так, прекращай реветь и давай ко мне. Вика ведь у твоих?

— Ага.

— Вот и отлично. Тогда давай, вытирай слезы, и я тебя жду.

5. Глава 5

К Машке я приехала в таком раздрае и с таким заплаканным лицом, что та, ни слова не говоря и ничего не спрашивая, даже не дождалась, пока я сниму шубу, тут же прижала меня к себе. На плече подруги я разрыдалась ещё сильнее и плакала до тех пор, пока не поняла, что если сейчас же не скину верхнюю одежду, то упаду в обморок от духоты.

— Ну, наплакалась? — спросила Машка. — Тогда пошли на кухню.

— Сначала умоюсь и переоденусь, — последний раз всхлипнула я.

Машка вручила мне спортивный костюм, который держала специально на те редкие случаи, когда я оставалась у неё на ночь. Я быстро скинула свою одежду, влезла в более удобную домашнюю, потом прошла в ванную и тщательно смысла остатки расплывшегося макияжа. Смотреть на своё отражение не хотелось: красные глаза, огромный опухший от слез нос, искусанные губы.

— Есть будешь? — спросила подруга, когда я появилась в кухне.

— Ой, какой тут есть, — махнула я рукой.

— Тогда будем пить, — безапелляционно заявила Машка и налила два стакана виски — мне побольше, себе поменьше.

Через час я рассказала Машке и про измену Кости, о чем она не знала, и про его нежелание искать работу, и про отсутствие у нас в последние месяцы близости — про это подруга, конечно, была в курсе. Секретов у нас друг от друга не было.

— Лад, ну что я тебе могу сказать? — вздохнула Машка, когда мой словесный поток наконец-то иссяк. — Если честно, я всегда ожидала от Костика что-нибудь этакого. Он, конечно, совсем скот. Ну ладно, изменил. Все мужики одним миром мазанные. Но чтобы практически иметь вторую семью... То есть ты на работу, а он едет к этой тетке? А вечером рассказывает, как ему плохо и тяжело живётся.