Тут меня срывает. Её полные гнева речи прерываю тем, что одной рукой держу её руки за спиной, а вторую хватаю её за шею сзади и толкаю на себя. Губами врезаюсь в её, плотно сжатые.

Катя мычит, а меня уже понесло. Её дикость, запал, нежелание быть одной из дико завело.

Прикусываю её нижнюю губу, она охает, а я в этот момент ныряю в горячий рот. Ох, как же вкусно!

Маленький язычок упрямо не желает двигаться мне на встречу, сама Катя застывает. Какая же она сладкая девочка!

Поддеваю её язык своим, ладонью зарываюсь в мягкие волосы, сгребаю их на затылке.

– Тебя спать со мной никто не заставляет, дикая! – рычу ей во влажный рот, – я вообще силой никого не беру. Обычно сами прыгают. А ты, – съезжаю губами на её щеку, добираюсь до уха, кусаю мочку, – а ты как-то неадекватно на меня действуешь! Чем больше брыкаешься, тем сильнее хочу тебя!

Тяжелое дыхание Кати жарит мою шею, она не шевелится, только со свистом воздух втягивает.

Мой малый уже готов доставать перочинный нож и порезать джинсы, чтобы добраться до лакомого кусочка по имени «Катюша».

Облизываю впадинку на её шее и едва не кончаю когда слышу тихий стон в ответ. Рывком возвращаюсь к пухлым губам и снова набрасываюсь на них.

Перед глазами круги расходятся, когда Катя начинает отвечать. Теперь её маленький язык сталкивается с моим, толкает его и проникает в мой рот. Она кусает меня за губу, а я перестаю держать её руки и сминаю её талию. Збираюсь под тонкую футболку. От соприкосновения с упругой кожей меня простреливает.

– Сладкая девочка, – хриплю ей в губы и теперь сам уже кусаю её. Целую глубоко, безостановочно.

Руки ползут вверх по ребрам, задирают лифчик и обхватывают два небольших полушария. Катя тут же дёргается назад, но я одной рукой ловлю её, не давая отстранить я, а второй сжимаю грудь. Маленький сосочек упирается мне в ладонь.

Блядь, это невыносимо!

– Я только попробую, – обещаю ей, – немножко!

На мгновение встречаюсь с затянутыми половой глазами и пока она не очнулась склоняюсь и ловлю губами твёрдую вишенку соска.

Громкий стон оглушает. Катя вонзается ногтями мне в голову и тянет за волосы, но не настолько сильно, чтобы я поддался.

Втягиваю в рот сосок, прикусываю, посасываю. Никогда мне ещё не было так вкусно!

От каждого моего удара языком Катя похныкивает и дрожит. Перехожу на другую грудь и делаю всё тоже самое.

Поняв, что маленькая кошка больше не сопротивляется, обхватываю её грудь двумя ладонями, свожу их вместе, облизываю по очереди.

– Я знал, что ты можешь быть только такой, – голос свой не узнаю, когда сжимаю её соски между пальцами, а сам снова ловлю губы.

Катя дышит глубоко, тяжело, холодным воздухом мне в рот. Чувствую, как мелко дрожит, кажется, что ещё немного и кончит. Не знаю осознанно или нет, но трётся промежностью о меня и губы кусает.

Но вдруг в какой-то момент отрывается от меня и упирается в плечи руками.

Смотрит ошалело.

– Отвези меня домой, Влад, – просит тихо. – Пожалуйста!

– Нет.

После такого? Ни за что!

– Влад, ты обещал!

– Я обещал только из-за того, что ты думала, что я видел тебя голой!

– Теперь видел!

– По твоему согласию! Ты меня не остановила!

Челюсти на раскрасневшемся лице сжимаются. Ноздри расширяются, прямо маленькая дракониха.

Катя одергивает лифчик, футболку и резко пересаживается на своё место.

Я еле держусь. По крови гуляет отрава, спит вулкан.

– Я не остановила, потому что ты сказал, что чем больше я сопротивляюсь тем сильнее тебя это заводит! Вот и перестала сопротивляться, а ты похоже вообще не собирался останавливаться.

Громко смеюсь.

– Кто ещё лгун, Катюша? Ты так терлась об меня, что ещё немного и дырку бы протерла и в своих штанах и в моих.