– Пошли, малыш, – мама обнимает меня сзади. – Если хочешь, сможешь завтра сюда приехать еще раз.

– Хорошо.

Мы покидаем нашу квартиру вместе. Садимся в шикарную машину с кожаной обивкой салона и едем навстречу неизвестному. Я еду. Мама, в отличие от меня, знает, что нас ждет, и ее улыбка вселяет в меня уверенность, что все обязательно будет хорошо.

– Задержись! – летит мне в спину, стоит прийти домой. – Поговорим.

– Выделишь деньги на операцию? – с кривой усмешкой уточняю у отца.

На операцию я рассчитывал в первые месяцы после того, как пришел в себя и впервые посмотрел в зеркало. Сейчас уточняю, чисто чтобы позлить папочку. Знаю, как того раздражают любые разговоры о моей внешности.

– Не надейся, – отвечает Танский-старший.

В этот раз папочка себя сдерживает. Спокоен и уравновешен, чего за ним в последнее время не наблюдалось. Впрочем, я давно не сталкивался с ним в доме, так что о настроении отца судить приходится по его редким визитам в мою комнату или, как сегодня, неожиданным встречам в холле.

– Тогда задерживаться нет смысла, – бросаю я и, ловко перешагивая сразу две ступеньки, взбираюсь на второй этаж, направляясь прямиком в свою комнату.

С грохотом захлопнув дверь, поворачиваю ключ в замочной скважине и, чтобы не слышать стук отца, если тому вдруг захочется договорить, достаю из рюкзака наушники. Через минуту слышу тяжелый рок, под который успокаиваюсь, а затем телефон пиликает входящим:

Ким: “Что думаешь делать с девчонкой? Или забыл уже?”

Тан: “Пока не придумал. Есть идеи?”

Ким: “Оставить в покое?”

Тан: “Чао”

Ким: “Она первокурсница, я пробил. Знать тебя не обязана”

Тан: “С ней рядом стояла девчонка. Явно в курсе, кто я. Сечешь?”

Ким: “Девчонка рядом – Стефания. Ее в прошлом году Само доставал”

Тан: “А в этом что?”

Ким: “Сказал – не трогать”

Ким: “Может, и правда оставим?”

Тан: “Теперь точно нет. Подозрительно просите”

Оставлять ее выпад безнаказанным нельзя. Меня в университете должны бояться и впредь, а если спустить с рук такое какой-то первокурснице, авторитет пошатнется.

Телефон продолжает раздражать входящими, но открывать сообщения нет желания. Вместо этого раздеваюсь и иду в душ. Прямиком в наушниках встаю под горячие струи воды. Отец наверняка будет в ярости, когда узнает, что очередные жутко дорогие и навороченные прошки снова вышли из строя. Впрочем, это третий раз, когда я рискую купаться вместе с ними. Пока работают, что даже удивительно.

После душа подключаюсь к сети и несколько часов с парнями гоняю монстров в игре. Остальные ребята тоже заинтересовались девчонкой, но их вопросы удается игнорировать до окончания игры, а дальше – абонент вне зоны. Отключаюсь и, прислушавшись к тишине в доме, покидаю свою комнату.

Бассейн, в котором я по вечерам плаваю, находится на нулевом этаже. В это время здесь обычно никого нет. Прислуга убирает до обеда, отец по вечерам не плавает. Он в принципе сюда спускается только затем, чтобы похвастаться перед друзьями выстроенной парилкой и телками, которых для них приглашает. Сегодня, судя по тишине, приглашенных нет, поэтому спускаюсь спокойно, прислушиваюсь к тишине внизу и защелкиваю дверь изнутри.

Затем, чувствуя себя абсолютно спокойным, прохожу дальше. Бросаю на шезлонг полотенце и с разбега ныряю в бассейн. Из-за травмы, полученной после аварии, носить очки для плавания не могу, поэтому под водой ничего не вижу. Плаваю вслепую, поворачиваю голову то в одну сторону, то в другую, чтобы сделать вдох. С музыкой долго поплавать не выходит. На третьем круге наушники дохнут, и я выныриваю, чтобы снять их. Стерев воду с лица и встряхнув рукой волосы, снимаю наушники.