Но это была не вся правда. Настя умолчала о том, что с огромным удовольствием пошла бы с Игнатом в ресторан, кафе, чебуречную или забегаловку с шавермой. Куда угодно! Вырваться хоть на вечер из семейного болота, забыть о проблемах, пообщаться с новым интересным человеком. Посмотреть ещё немного в серые мраморные глаза, капельку пофлиртовать. Этот мужчина её привлекал, он совершенно не походил на Юру или кого-то из привычного Настиного окружения. Он был птицей высокого полёта. Не пара для такой замученной жизнью курицы, как Настя Крошина. Даже если она согласится с ним куда-нибудь пойти, они будут смотреться по-дурацки.

Он больше подходил… Лёше. Красивый, сексуальный, богатый.

Настю смутил этот неожиданный вывод. Она зачем-то уложила двух мужчин в одну кровать — пусть мысленно, но всё равно это глупо и пошло! И попахивает извращением. Лёша не по доброй воле жил с бандитом, а Игнат вообще ни при чём. Откуда у неё в голове эта мерзость? Наверняка из-за рассказа Лёши. Теперь мысли о геях ещё долго будут сверлить мозг, а каждый стильный и ухоженный мужчина будет вызывать настороженность.

Игнат сказал:

— Я всё равно буду ждать тебя в восемь вечера. Может, ты передумаешь.

— Не надо! Пожалуйста. Так будет лучше.

Он смотрел на неё изучающим взглядом.

— Мы раньше не встречались? — внезапно спросил он. — Не могу избавиться от ощущения, что где-то тебя видел. Когда-то давно. Но не могу вспомнить — это было на самом деле или ты мне приснилась?

Звучало как банальный подкат, но Настя мгновенно поверила в искренность Игната, потому что сама испытывала подобное ощущение.

— Ну надо же, у меня то же самое! Твои глаза. Я уже видела их раньше. Но я тебя не помню. Скорее всего, мы не встречались, просто ты похож на какого-то известного актёра, и у меня дежавю. Может, потом вспомню.

— Я не актёр.

— А кто ты?

— Расскажу, если согласишься поужинать.

Она покачала головой:

— Не могу. Извини.

Он помолчал. Достал из внутреннего кармана пальто визитку и протянул Насте. Там было написано: «Харитонов Игнат» — и номер телефона. Больше никакой информации: ни названия организации, ни должности, ни адреса.

— Позвони, если вспомнишь меня.

Он подхватил пакеты с детскими ботинками и вышел.

Не успела дверь за ним захлопнуться, как к Насте подскочила Ксю. Схватила за талию и крутанула, словно в вальсе:

— Настюха, он так тебя клеил, что у меня трусики промокли! Какой кадр!

— Чш-ш, — зашипела Настя, оглядываясь по сторонам. — Хочешь, чтобы нас обеих уволили?

— Да нет никого! — отмахнулась Ксю. — Алка на обед ушла. Зачем ты ему отказала, глупенькая? Куда он тебя звал?

— В ресторан после работы.

— А ты?!

— А у меня Крошка Юра! И Дениска. И мама. Ну какой мне ресторан?

— Господи, ну при чём тут твоя семья?

— При том, что нет смысла ходить по кондитерским, когда ты на диете! Зачем себя дразнить? У этого кадра своя прекрасная жизнь, а у меня своя — какая есть. Простил мне вмятину на крыле — спасибо ему огромное! На большее я не претендую.

В её словах прорвалась такая горечь, что стало неловко. Ксю тоже это заметила, спросила серьёзно:

— Но он тебе понравился, да?

Настя не стала лукавить:

— Меня к нему тянет. Я пока не могу понять, что в нём такого…

Ксю фыркнула:

— А то не ясно! — и показала руками его рост и размах плеч.

Потом потёрла пальцами, словно отсчитывала банкноты. Типа высокий, здоровый и при деньгах.

— Да нет, кроме этого, — ответила Настя. — Есть в нём что-то такое… Как будто я давно его знаю, и он много для меня значит. При этом я на сто процентов уверена, что мы не знакомы.

Ксю задумалась, пожевала губу.

— Да, такого знакомого забыть трудно… Кстати, откуда он узнал, где ты работаешь?