– Ах, ты, биссова кровь, да як жешь ты можешь лежать, когда пол-огорода не копано? На двори уже лито, а у нас еще огород не докопан. Да в кого ты такой лентяй уродился? Ну, весь в отца. И что же я при трех мужиках буду одна горбатиться на этом проклятом огороде?

У Лешки был младший брат пятиклассник Колька. Мама ругалась незло, но Лешку в этот момент начинала мучить совесть. Он схватил лопату и начал быстро перекапывать оставшуюся часть огорода. Видя такое усердие, мама успокоилась и принялась за свою, знакомую с раннего детства, огородную работу. Лешка жил в рабочем поселке, а мама работала в единственной на всю округу библиотеке. Она пользовалась большим уважением среди односельчан за трудолюбие и знание своего дела. Она знала весь перечень книг на память. Кроме того, к ней приходили за последними новостями в мире, области, районе и поселке. Мама прослыла эрудитом во всех областях. К ней шли за советом школьники, сдающие экзамены, старики, чтобы им объяснили последние постановления КПСС, женщины со своими женскими бедами, мужчины с проблемами на работе. Сейчас это можно было бы назвать общественной приемной народного депутата.

В поселке, который находился в Чечне, в горах, проживали представители разных национальностей. Казалось, здесь собрались люди после великого потопа. Это были осетины, кумыки, русские, дагестанцы, армяне, украинцы, кабардинцы, ингуши, грузины, чеченцы, аварцы и еще много-много других маленьких и больших народностей. Когда Лешка был совсем маленький, чеченов в их поселке не было вовсе. И когда стали появляться первые переселенцы, русские в поселке заговорили о переезде. Было непонятно, почему эти люди начали так агрессивно заявлять свои права на эту землю и почему они не любили русских. Почему-то было не принято обсуждать, за что чечены были высланы. Многое в этой темной истории Лешке стало понятно после того, как он стал свидетелем пьяного разговора отца со своими приятелями. Отец рассказывал, как выселяли чеченов из горного аула. В то далекое время он, двенадцатилетний пацан, вместе со своим отцом плотничал по деревням и аулам. Работы было мало, поэтому они рисковали, забираясь в самые отдаленные чеченские селения. Местные жители не отличались гостеприимством, и поэтому ночевали работники зачастую прямо под открытым небом. Так было и в ту роковую ночь. Он со своим отцом заночевал недалеко от дороги, которая вела к чеченскому аулу. Вдруг среди ночи их разбудил рокот машин. По горной дороге, ведущей в аул, двигалась колонна военных грузовиков. С места ночевки было хорошо видно, как перед аулом машины остановились и из них стали спешно выпрыгивать военные. Что происходило дальше, отец рассказывал со слезами. Аул оцепили, и из саманных домов стали выгонять всех подряд. То, с какой жестокостью происходило выселение, напоминало карательную операцию. Неподчинявшихся мужчин жестоко избивали на месте. Женщин и детей прикладами загоняли в машины. С собой можно было взять только узелок с вещами. Повсюду были слышны крики мужчин и женщин, плач детей. Срывавшихся с цепей собак расстреливали. То тут, то там раздавались крики о помощи. Весь этот кошмар продолжался не более часа. Военные, погрузив местное население в грузовики и оставив оцепление вокруг аула, уехали. Наступила тишина. Происходило это во время Великой Отечественной войны, и они вначале подумали, что это гитлеровцы, переодетые в форму НКВД. Идти куда-то ночью было опасно, и поэтому они остались на месте ждать утра. С наступлением утра увидели, что аул остался совершенно не тронутым. За изгородью стояла скотина, сапетки, полные кукурузы, куры и гуси неспешно кормились в огородах. Казалось, что сейчас из домов начнут выходить люди и займутся своей привычной работой. Но в ауле не было ни души.