– Батальон, равняйсь, смирно.

И, красиво чеканя шаг, подошел к начальнику училища.

– Товарищ генерал, курсанты первого курса для принятия присяги построены. Командир батальона полковник Балашов.

Начальник училища повернулся к курсантам и поприветствовал их:

– Здравствуйте, товарищи курсанты!

Лешка стоял, вытянувшись, как струна. Ему казалось, что все смотрят только на него.

– Здравия желаем, товарищ генерал, – прогремел строй.

Начальник училища выступил с короткой речью, после чего прозвучала команда приступить к принятию присяги.

Лешка стоял в строю ни жив, ни мертв. Все тело было напряжено. Больше всего он боялся забыть слова присяги. Наконец прозвучала команда:

– Курсант Понамарев, выйти из строя для принятия присяги!

Лешка строевым шагом вышел на середину строя.

– Я, гражданин Советского Союза…

Казалось, знакомые слова зазвучали по-другому. Лешка вдруг почувствовал себя взрослым. Вдруг понял, что автомат в его руках настоящий, что священные слова военной присяги обязывают его отдать жизнь за свой народ, за свою мать, отца, брата Кольку. И от всего этого его голос становился тверже, слова резче. Закончив чтение присяги, Лешка встал в строй.

– Ну, ты герой, как по телеку диктор выступал, – шепнул стоящий сзади Ахмед.

Он пропустил слова Ахмеда мимо ушей, стараясь отыскать в толпе мать.

Наконец он увидел ее. Мать стояла такая одинокая, маленькая, что казалось, толпа раздавит ее.

Наконец прозвучала долгожданная команда: разойдись, и Лешка бросился к матери.

Получив положенные поздравления, курсанты с родителями направились через проходную в город. Лешка и Ахмед, радостные, шли рядом с Надеждой, козыряя налево и направо проходящим офицерам.

– Лешенька, а у меня через час автобус, – дрогнувшим голосом сказала мать.

– Как автобус? Почему так скоро? – удивленно спросил Лешка?

– Ребята, пойдемте, присядем, – Надежда свернула в сквер.

Увидев свободную скамейку, она села.

– Сядьте, ребята, – каким-то глухим голосом сказала мать. – Леш, две недели назад умер папа.

Лешка тупо уставился на мать, горло перехватил спазм, на глаза навернулись слезы.

– Что случилось, почему так неожиданно, почему похоронили без меня? – почти прокричал Лешка.

– Лешенька, у него случился инсульт, умер он сразу. Как я могла сказать тебе, ведь ты сдавал экзамены, – ответила Надежда, вытирая платком слезы.

Ахмед обнял Лешку за плечи, и мальчишки заплакали. Надежда не стала им мешать. Успокоившись, Лешка сказал:

– Мам, надо идти, а то не успеем на автобус.

– Какая несправедливость, ведь он так мечтал о том времени, когда Лешка станет курсантом, – тихо сказал Ахмед.

– Я верю, он знает об этом, – ответила Надежда.

Подавленные, они пришли на вокзал, который находился недалеко от училища. Автобус уже стоял на перроне.

– Ладно, ребята, давайте прощаться, – Надежда расцеловала обоих и села в автобус.

В автобусе она молча смотрела в одну точку, и по ее щекам текли слезы.

– Вам нехорошо? – спросила сидящая рядом украинка.

– Сейчас все пройдет, – отрешенно сказала Надежда и незаметно для себя рассказала посторонней женщине все, что наболело в ее душе. И, как часто бывает, соседка поделилась своим. В общем, когда подъезжали к городу, они болтали как старые подруги. От этого разговора им обеим стало легче. Совсем немного бывает нужно иногда человеку – только чтобы его выслушали. И зачастую хороший собеседник бывает лучше доктора.

После принятия присяги у курсантов начались трудные и напряженные дни. Каждый день подъем в шесть тридцать, утренняя зарядка, занятия в учебно-летном корпусе, строевая подготовка и еще много нового и интересного. Конечно, самым ярким событием были прыжки с парашютом.