Нет более мелочного черта, чем тот, который не даёт строить самую обычную нормальную жизнь.

Столицы не будет там, где нет царского наследия и где не живёт нормально уже никто.

Алё, паразиты партизаны, дайте пармезану.

Если на мне прервётся наследие Романовых и не оставлю наследника, то наследие не получит больше никто и никогда. Уёбки недостойны. Моё наследие может быть прервано только по одной причине, по причине тотальной обусловленности негодяями.

Законы в этом мире будут действовать, хотите вы того или нет.

Речь ни в том, кто что отдаёт или уступает, речь о тех отношениях, которые могут быть и которые не могут быть среди нормальных людей.

Если аргументация заключается только в том, что другой аргументации нет или не должно быть, то мы имеем дело ни с законом, а прихотью, закон это внешнее и незыблемое, нежели внутреннее и изменчивое.

Евреев не было и не будет в судьбе России.

Где мир и закон, если никому не нужна война? Невозможно избежать и закон, и войну, и мир одновременно.

Ислама не было и не будет в судьбе России.

Семиты несут раздор и войну, преступность и аморальность.

Изба или дворец? В чём отличие, если и то, и другое создано для уединения?

Никто никому ничего не должен исходя только из того, что границ с одной стороны нет физически, с другой стороны частность отдельна и неделима в основе, следовательно её соблюдаемость не может обременять долгом или избыточностью сверх того, что не имеет ограничений, но неизбежно, а значит всё остальное выступает ограничением по мере долга и обременительного избытка. Здесь избыток показывает, что излишество создаёт рамки пределов в безпредельном, лишая его постижения. Отсюда все задолженности, это отставание по мере бремени обуславливающего безграничное и частноё в нём.

Значение сему придаёт бытие, ибо небытие не посягает, а значит посягательство исходит из бытия, но в небытие, следовательно преступно, ибо будучи следствием бытия разрушает его и становится небытием.

Вопрос действия закона, это не вопрос обсуждения или согласия, это мера действия законного порядка и его соблюдения силовым и моральным образом.

Я даже не выношу как звучат негодяи, это нечто кривое и болезнетворное, искажающее судьбы разрушаяя их.

Жиды, это нечто настолько аморально низкое, что невозможно преодолеть в качестве упадочности, это нужно только обойти, без насилия и законно. Фашизм, как либерализм и коммунизм, это их воплощение преступных отношений, во главе этих идеологий стоят только евреи и за каждой этой идеологией море невинной крови.

Это физика, здесь нет ничего прибавленного свыше.

Недостоинство, это использование того и так, что лишает других жизни или ломает судьбы.

Потребительская необратимость суицидальна.

Тех, кто не знают преступность, она их губит, ибо не распознавая её, они становятся почвой её допущения или подпитки.

Там, куда приходит Троя, Финикия, Карфаген, там всё разрушается, это люди без разума идущие за насилием.

Посягательства, это преступность по всем действующим законам. Семиты, это национальности, которые статистически проявляют посягательства на власть, полномочия и возможности на всех социальных уровнях, везде и всегда, следовательно являются преступными. Это не антисемитизм, это мой продолжительный опыт, и критерии правового порядка из действующих законов. Можно задаться вопросом. Раз уж никто не будет проявлять посягательств, их проявит кто-то другой и получит на этом свою преступную выгоду? Мол, это лишает выгоды частно и не устраняет посягательства в целом. Нет, эффективность правовой системы отношений делает все посягательства преступными и выражается в том, что посягательств не должно существовать и что их действительно не будет вообще.