Запутавшись в собственных чувствах, она снова повернулась лицом к Киоко.

— Ты уходишь от вопроса, Киоко! Я спросила, не из-за тебя ли они подрались? — Теперь она, в свою очередь, уклонялась от вопроса, но на этот вопрос она честно не хотела отвечать и даже не хотела думать о нём.

Киоко вздохнула, пожав плечами.

— Я не знаю. Разве Тоя не рассказал вам, что случилось? — Она посмотрела на дверь, не понимая, почему его здесь нет. — Где Тоя? С ним всё хорошо? — Киоко внезапно испытала холодок, осознав, что именно из-за отсутствия Тои они не были в курсе происходящего.

Зуки взорвалась:

— Что?!! Тоя убежал, когда мы нашли его. Его когти были покрыты кровью, Киоко! Он был… — Зуки прервал вошедший в хижину Сеннин.

— Чего раскричалась, Зуки? — Он присел на подстилку, поднял палку и поворошил огонь в очаге перед собой. — Присаживайся, Киоко, и расскажи нам всё, что знаешь.

Киоко посмотрела на Зуки. Ей было не по душе, что подруга рассердилась на неё. С чего это вдруг они начали ссориться между собой? Они всегда держались вместе и защищали друг друга… Что-то здесь не так. Она присела и начала рассказывать им, что случилось — от её купания в ручье до появления Шинбея в её мире.

Конечно, она не рассказала им о поцелуе. Только о том, что Тоя разозлился из-за того, что она была в нижнем белье.

— Вот, в общем-то, и всё. Он, наконец, проснулся, и я сразу же направилась сюда. Правда, ему сейчас очень плохо, — она покачала головой, разглядывая свои ладони. — Дедушка говорит, что ему нужно отлежаться хотя бы пару дней, прежде чем начинать передвигаться.

Голова Зуки вздёрнулась.

— Что? Ему нельзя оставаться в твоём времени! — Она сразу же опустила глаза, вновь почувствовав себя странно. Откуда в ней проснулась такая ревность?

Сеннин положил ладонь на плечо Зуки.

— Успокойся. Ему нельзя возвращаться сюда, если его раны ещё не зажили.

Зуки вздохнула.

— Но это слишком долго. Мы и здесь сможем о нём позаботиться. — Её не устраивал тот факт, что группа разделилась.

Сеннин усмехнулся.

— Ага, но чтобы попасть сюда, ему нужно пройти через Сердце Времён, а с незажившими ранами он может этого не пережить.

Киоко поднялась.

— Мне очень не хочется уходить, но я пришла сюда только для того, чтобы сказать, что с ним всё хорошо. Мне лучше вернуться, пока дедушка и Тама не свели его с ума. — Она подняла свой рюкзак и неловко улыбнулась вошедшему в хижину Камуи, когда их взгляды пересеклись.

Камуи не сдержался, притянул к себе Киоко и крепко обнял её. Его настроение значительно улучшилось, когда он узнал, что Тоя не смог сильно покалечить Шинбея. Когда Киоко не вернулась, он начал думать о худшем.

— Я пока присмотрю за ними с этой стороны, а ты возвращай нашего Шинбея, — он улыбнулся с любовью в своих разноцветных глазах. Он хотел дать ей понять, что не сердится на неё, как Зуки.

Киоко улыбнулась и вручила ему коробку шоколада.

— Только смотри сразу всё не ешь, а то живот заболит. — Она провела рукой по шелковистым фиолетовым прядям в его волосах и обняла его в ответ. Она была благодарна за то, что хотя бы один из них не держал зла на неё. Камуи всегда отличался своим добродушием.

Она прошептала ему в ухо, чтобы Зуки не слышала:

— Если Тоя вернётся, передай ему, что мне нужно с ним увидеться.

Камуи кивнул.

Зуки сидела спиной к Киоко.

— Передай Шинбею, пусть поправляется поскорее, — она шмыгнула носом, и Киоко почувствовала себя виноватой. Отпустив Камуи, она оставила принесённые с собой гостинцы у двери, не желая больше беспокоить Зуки. Она знала, что та потом всё сама найдёт. Она попрощалась и в одиночестве пошла к святилищу, пытаясь понять, где сейчас Тоя.