Мы настолько близки к смерти, что слышим, как поют мёртвые в Чёрном лесу.

Волк-лунатик теперь приходит в деревню каждую лунную ночь.

Идёт какая-то война, никто в деревне не знает, как её назвать, но позже её назовут гражданской.

Та страшная тёмная вода, которая уносила из деревни мужчин, теперь остановилась, вскипела и закрутилась в бешеной воронке. И мужчины погибают здесь же, никуда не уходя. И это гораздо страшнее – когда убивают рядом. В этом нет ни капли печали, что ощутима в осеннем горьком ветре, в этом есть лишь голая правда небытия.

Нам с моей любимой нечего бояться огласки наших отношений. Её отец умер от тифа, мой – на принудительных работах.

И потому мы любим друг друга словно в последний раз. Но это и есть последний раз. Я этого ещё не знаю, но она знает.

Фатима Сакаева. Я вспоминаю её в разном возрасте, поскольку в деревне дети растут бок о бок, – я помню её вплоть до самого последнего мгновения.

Фатима предстаёт передо мной ещё маленькой девочкой, когда мы спорили с ней, чей сон легче, а затем бросали сны на ветер. Сейчас, столько лет спустя, ветер приносит эти сны обратно. Они полны знакомых тропинок, тополиного пуха, и ещё чего-то родного и полузабытого. А некоторые из них я не узнаю, но догадываюсь, что это сны маленькой девочки.

Она является мне в возрасте более старшем, когда дети обучаются грамоте. Я вижу её пишущую мелом на стене сарая: «Корова – животное. Лгать – нельзя. Жизнь – чудо».

Затем моя память преподносит её уже в возрасте начинающейся женственности. Она появляется в самом начале нашей улицы, она ещё далеко от меня, но душа моя возносится и падает, я успеваю сотню раз умереть и воскреснуть.

Но думаю, что этого лёгкого улетающего образа недостаточно, чтобы получить представление об этой женщине. И потому я вынужден рассказать о ней нечто большее, хотя опять рискую затеряться в дебрях её родословной.

Она обладала странным чутьём, она слышала больше, чем слышат другие, видела невидимое, предчувствовала появление гостя и покойника. В одну из лунных ночей несколько человек из нашей деревни стали свидетелями того, как она гладит волка-лунатика, который спокойно лежал у её ног. Говорят, это особое чутьё досталось ей от её прадеда Бату Сакаева.

Фамилия Сакаевых была знаменита на всю округу, и в первую очередь тем, что это была богатая купеческая династия. Её основатель Бату Сакаев разбогател на торговле чаем. Говорят, ему очень везло с самых первых его шагов в коммерции. Но это везение распространялось не только на коммерцию.

С его именем в нашей деревне связано множество историй и легенд. Для начала я хочу вам рассказать три из них, все они произошли в годы его юности, кроме того, все они так или иначе связаны с его увлечением охотой – во всех трёх он или охотится, или идёт на охоту, или возвращается с неё. Итак, вот первая из них.

Как-то раз Бату Сакаев возвращался с охоты. Он вышел из Чёрного леса и поднимался в деревню. Был знойный летний полдень, стояла сильная духота. И вдруг Бату краем глаза заметил некое движение справа. Взглянув туда, он увидел, что рядом с ним, словно наперегонки, движется копна сена. Человек, хоть раз встречавшийся с нечистой силой, знает, что настоящий ужас начинается не в кромешной темноте, а напротив, в ярком солнечном освещении. Итак, Бату увидел это странное явление. Вы, наверняка, думаете, он должен был зажмурить глаза и открыть вновь, не веря своим глазам. Или ущипнуть себя за ляжку, не доверяя сознанию, которое могло перепутать явь со сном. Но вы зря так думаете, поскольку наш герой был настоящий джигит и доверял своим зорким глазам и твёрдому уму. Он пошёл вправо наперерез странному объекту, рассекая свой страх, словно высокую траву. Но копна при его приближении тотчас исчезла. Бату прочитал молитву и направился в сторону деревни. Пройдя шагов двадцать, он заметил, что впереди его путь пересекает женщина. Вид её был странен: ростом была не выше полутора аршин, волосы её были черны, как воронье крыло, и распущены, платье на ней было до самой земли. Передвигалась она неестественно быстро для своего роста, платье скрадывало шаги, она словно плыла по раскалённому воздуху. Бату прибавил шагу, но женщина вдруг превратилась в облако пыли, которое, заклубившись осело на земле. Сзади послышался храп коня и скрип телеги. Юноша обернулся. В телеге ехал его сосед Яхья Атнагулов со своей сестрёнкой, сидевшей за его спиной.