Ну что же ты, Марина!!! Негодование во мне хлещет как кипяток из кастрюли.

Вот так и возлагай надежды на других.

Не знаю, что мной руководит в этот момент. То ли я заразилась бешенством дьяволят, пока они кусали мои ноги, то ли это мои личные хулиганят, но я по неведомым мне причинам, делаю несколько шагов по направлению к Саше и решительно оплетаю его крепкий торс руками.

– Ты долго еще, любимый? – Вскидываю голову, встречая слегка обалдевший взгляд карих глаз и трусь подбородком о его грудь, – Я кушать хочу.

Я кажется упоминала, что у меня прекрасная «актерочка».

Боковым зрением замечаю, как девушка застывает, остановившись на плюсике и не решаясь писать дальше.

Поворачиваю в её сторону голову.

Бледная и ошеломленная.

Пусть она меня простит…

С одной стороны – я её спасаю, потому что после одной ночи, Саша ей точно не перезвонит, а с другой – и я не буду себя обманывать, мне просто хочется, чтобы этот номер не достался адресату. И я победила. Пусть и не совсем честно.

– Твой хот—дог… любимая, – немного плавлюсь под тяжестью сощуренных глаз, когда возвращаю взгляд на Сашу.

Кремируя меня сощуренными глазами, он вручает мне ароматный хот—дог, на запах которого тут же реагирует мой желудок. Но что—то со мной сегодня явно не так. Мне оказывается мало. И я, проведя носом над покрытой соусом сосиской, резко выпучиваю глаза.

– Он с горчицей? – лихорадочно поворачиваю голову с него на ошалевшую Марину.

– Д—да… – заикается она.

– Ты же знаешь, что меня от неё тошнит. Как и от квашенных огурцов с тунцом уже две недели как. Ну Саааш… – прикрыв рот ладошкой, впихиваю ему хот—дог обратно, и срываюсь с места под расстрелом ошарашенных взглядов уже не только Марины, но и всей очереди.

Выбежав на улицу, отбегаю к фуд—зоне и падаю на один из пластмассовых стульев. От смеха и собственной смелости потряхивает. Ощущение победы изнутри мощным зарядом исходит, добираясь кончиков пальцев.

Прости, Саш. Правда, прости.

Я не понимаю, что в меня вселилось. Бабушка бы сказала, что вожжа под хвост попала.

На самом деле, я даже с Мишей себе такого никогда не позволяла. Когда он был со своими девушками, максимум могла в голове покрыть их нелестными эпитетами, но чтобы вот так, в открытую…

Прикладываю к горящим щекам ладони. Сердце выдаёт чечётку, заставляя кровь пузыриться, и только сильнее ударяется о ребра, когда Саша выходит сквозь стеклянные двери и найдя меня глазами, направляется сюда.

В одной руке у него бургер, в который он вонзается зубами, откусывая большой сочный кусочек, в другой кофе, а на локте висит пакет.

Злым не выглядит, кажется. Уже хорошо… Но я на всякий случай готовлю оборонительную речь.

Прикусив губу, наблюдаю как он подходит к столу, опускает на него покупки и молча садится на соседний стул.

Струной натягиваюсь и жду… в затылке гулко бахает от неизвестности. Звон в ушах оглушает, а Саша, будто ничего не случилось, с аппетитом откусывает ещё кусочек.

Желудок, учуяв такую вкусняшку, настойчиво выделяет желудочный сок и требует и себе такую же.

Прокашлявшись, облизываюсь.

– Что? – Саша вопросительно заламывает бровь, заметив мой голодный взгляд.

– А мой хот—дог? – тихонько напоминаю.

– Пришлось оставить внутри. Не хочу, чтобы тебя стошнило в машине.

– Ну Саш…

Едва проговариваю это, как он вдруг одной рукой обхватывает ножку моего стула и резко тянет его к себе. С противным звуком скольжу по асфальту, оказываясь к нему в самой непосредственной близости.

– Деррржи, бедовая, – с неким рычанием протягивает мне надкусанный бургер.

– А еще одного нет? – нерешительно морщусь.

– Ну, не хочешь, как хочешь, – открывает рот, чтобы откусить еще кусок, но я быстро тяну руки и забираю сочную вкуснятинку.