– Да. А зачем ты спрашиваешь?

Она хотела встать с постели, но Дима её не пустил. Прижал к себе и поцеловал в шею.

– У тебя кран на кухне капает. А в коридоре розетка вываливается. Я вечером приду и всё исправлю.

– Исправить всё, уже невозможно. Мы слишком увлеклись.

– Ты возможно. Но не я. Я никогда не увлекаюсь.

– Ах, да! Я забыла. Ты же не пробиваем на чувства, – Тома дёрнулась, но так и осталась в его объятьях.

– Тома, я не увлекаюсь. Я в отношениях серьёзен. И к тебе серьёзен. Тихо, тихо, не вырывайся, – и опять он её удержал. – Ты мне ребёнка родишь?

Теперь она не вырывалась даже шутки ради. Затихла и задумалась, не показалось ли ей.

– Родишь? – повторил Дима и приподнялся над Томой.

Не показалось. И от этого стало ещё больней.

– Дима… ты… понимаешь, что говоришь?

– Я, да. А ты?

– Нет, – призналась она и закусила свою губу.

Хотя хотелось укусить себя за запястье до кровавого следа, как в детстве. Чтоб остался след надолго, как видимая проекция душевной боли.

– Тома, я хочу от тебя ребёнка.

– Ты сам ещё ребёнок!

Он ничего не ответил. Выпустил Тому из рук. Перекатился на спину и плотно накрыл своё лицо ладонями. Тома не хотела его обижать. И сразу пожалела о своих словах. Она прильнула к нему, поцеловала в плечо. Он не реагировал. Тогда она попыталась убрать его руки от лица. Не удалось. Она села на корточки рядом с ним, нагнулась к самому уху и прошептала:

– Рожу. От тебя рожу.

Медленно его руки опустились и он, повернувшись к Томе, тихо попросил:

– Повтори.

– Я согласна от тебя родить ребёнка.

Его глаза заблестели, и казалось, могут сейчас пролиться слезами. Но Тома бы этого всё равно не увидела, поскольку сама едва не плакала. Она вдруг поймала себя на мысли, что действительно это выход. Ребёнок. Вот чего ей не хватало. И Дима сам его предлагает. И пусть его самого не будет потом, но будет ребёнок от него. Собственный. Не ребёнок сестры или подруги на короткое время. А свой. Свой! От одной этой мысли можно сойти с ума. Тома была благодарна Диме за то, что появился в её жизни. Теперь она точно знала, для чего он появился. Ребёнок. Это чудесно… И всё стало на свои места. Ради ребёнка, она готова была ему простить все обиды в будущем. Простить за то, что уйдёт. Ведь если у неё появиться ребёнок от Димы, он уже никогда до конца от неё не уйдёт. Он останется в их ребёнке. Пусть небольшой, крохотной частью, но останется. И будет только её. Навсегда.

– Тома, я не предлагаю тебе со мной сходить в ЗАГС. Уж извини. Не верю я в необходимость регистрировать государством отношения двух людей. Но предлагаю нам с тобой обвенчаться.

– Дурачок, ничего не надо. В ЗАГС я уже ходила, интересного там, действительно, ничего нет. Тут я с тобой согласна. В церковь, правда, меня не приглашали. Как-то фантазии на это не хватило у моих бывших мужей. Твоё приглашение в Роддом мне очень понравилось… Я согласна.

– А венчаться?

«Прыткий какой, но ничего скоро угомонится».

Тома провела по его щеке ладонью и улыбнулась.

– Нет, мой дорогой, в церковь мы с тобой не пойдём. Только в Роддом.

– Если передумаешь насчёт венчания, скажи мне. Я всё организую за пару дней.

– За пару дней такое не организовать.

– Я смогу. Было бы твоё согласие.

– Давай пока ограничимся Роддомом? А потом посмотрим, – удивляясь его наивности и открытости, предложила Тома.

– Хорошо. Спешить не будем.

– Это правильно! Спешка в таком серьёзном деле не нужна. Как там говорят? «Поспешишь – людей насмешишь». Кажется, так?

– Не бойся. Не насмешим, – и вновь его серьёзный голос, дарил надежду на всемогущество.

– Дима, и всё-таки я ненормальная.