Арольд сухо сглотнул, стараясь протолкнуть комок в пересохшем горле. Всё обойдётся. Всё будет хорошо. Разве может быть иначе?

– Кто такие? Куда едете? – рыцарь в тёмно-синем сюрко перегородил им дорогу. Он был пешим и скучал, ожидая, пока оруженосец пас его коня на краю овсяного поля.

В небольшом на первый взгляд отряде оказалось человек десять рыцарей и несколько человек сопровождения попроще. Пока оруженосцы кормили лошадей в поле, их сеньоры устроили себе небольшой отдых. Проехать мимо не получилось бы.

– Мы в монастырь… – первым ответил сержант. Молодой графский сын, как и договаривались, молчал.

– А что там?

– Мы – паломники.

Рыцарь почесал заросший подбородок и окинул путников внимательным взглядом.

– Паломники – и с мечами? А почему на конях? Куды торопитесь? Паломники мне всё больше пешие встречались…

– Ну-у-у… – протянул сержант, – всякое бывает.

– Откуда едете-то?

– Мы из Готберга.

– Горожане, что ли? Купцы?

Сержант пожал плечами, ничего не говоря на последний вопрос.

– Ну-ка, давайте-ка спешивайтесь! – рыцарь махнул рукой, приказывая спуститься. – Пойдём-ка к нашему барону…

– Почему? – подал голос Арольд, но сержант коротко глянул на графского сына, и тот примолк, подчиняясь.

– Не спорь, – шепнул ему Роллон.

Спешившись, они пошли за рыцарем, ведя лошадей в поводу.

Что могло не понравиться андорскому рыцарю в ответах сержанта? А может, ему просто было скучно, и он захотел занять себя хоть чем-то, а тут подвернулись два путника. Так удачно для него и так тревожно – для них.

Барон, командир андорской разведки, задавал много вопросов: кто, откуда, куда, зачем, почему именно монастырь, и почему сейчас?

– Странно, что вы от Оранта едете… – протянул, зевая. – Ладно, пропустите их, пусть себе едут…

Арольд невольно выдохнул с облегчением, когда их с сержантом, наконец-то, отпустили. На дороге простой сержант-арбалетчик подвёл им их же лошадей, которых держал сам всё время разговора с бароном. Этот сержант, отдав им поводья, долго стоял, наблюдая, как путники садятся в сёдла. Странным ему показалось, когда тот, что в возрасте, помог сначала молодому: подержал лошадь, развернул стремя и подал повод, только потом сам сел в седло.

Когда местные уже тронулись в путь, к андорскому сержанту подошёл рыцарь, тот, что в тёмно-синем сюрко. Заметил, как сержант смотрит вслед уезжающим долгим взглядом, спросил:

– Что? Что-то показалось тебе странным?

– Не знаю, но…

– Что? Говори!

– Он подал ему повод и сказал «милорд…» Я не ослышался, слух у меня отменный. Мне не показалось. Хоть он и шептал…

– Молодой сказал? – Рыцарь нахмурился, думая над словами арбалетчика.

– Нет. Старый… Молодой замешкался, у него плащ на горле давил, – сержант невольно коснулся пальцами своей шеи, будто показывая на себе, – а старый его торопил и сказал ему «милорд…» Я слышал. Именно так и сказал – «милорд…»

Рыцарь какое-то время молчал, глядя вслед удаляющимся всадникам с сомнением.

Какие чувства сейчас боролись в нём? Поднять тревогу или махнуть рукой? Принять на себя ответственность или закрыть глаза на происходящее?

Но, как видно, годы, проведённые в разведке, сделали своё дело. Рыцарь резко развернулся к кучке солдат, стоявших на дороге, и отдал короткий приказ:

– Догоните их! Верните их! Быстро!

Они отъехали совсем немного, когда заметили погоню.

– Уходи! Быстрее! – закричал сержант и на ходу выхватил из ножен меч, дёрнул повод, разворачивая лошадь на дороге.

Арольд проехал немного вперёд, а потом остановился, глядя удивлённо на сержанта Роллона. Шепнул:

– Нет… Я помогу!

Сам потянулся за мечом, а всадники из Андора были уже близко. Уже видны были и лезвия мечей, и даже арбалет. Это неравная схватка! Но не одному же сержанту ввязываться в неё!