Не знаю почему все пять лет обучения Ламар верила, что у меня есть дар прорицаний, и до сих пор ждала, что он вот-вот проснётся. Я же никогда не могла угадать даже нужный билет на экзамене.

– Сегодня мы лучше послушаем, – тянула слова Ламар, наклонившись над журналом.

Все замерли, затаив дыхание. И вот в момент, когда преподаватель подняла голову и сквозь толстые линзы очков уставилась на нас, определившись с первой жертвой, раздался мелодичный звон. Все встрепенулись и с удивлением уставились на зелёный круг на стене. Магический оповещатель висел здесь, сколько мы себя помнили, но до сих пор ни разу не издавал ни звука.

– Уважаемые студенты и преподаватели! – услышали мы звонкий голос секретарши ректора. – Приглашаем всех пройти в актовый зал!

Госпожа Ламар удивлённо нахмурилась. Она явно не ожидала такого.

– И какой она после этого прорицатель? – насмешливо прошептала мне в ухо Лурия. – Явно не знала, что семинар сорвётся.

– Не толпимся. Строимся в пары и не спеша идём за мной, – скомандовала госпожа Ламар.

Радостные одногруппники построились в пары и как утята за высидевшей их курицей потянулись за преподавателем. В актовом зале мы разделились. Госпожа Ламар поднялась на сцену, усевшись за накрытый чёрной скатертью стол, а мы бросились занимать места в зале. Он хоть и большой, но когда собирали всех, то мест всё же не хватало. По привычке все торопились сесть подальше от сцены, где расположились преподаватели, и первый ряд ещё был свободен. Туда я и потянула Лурию и Хельгу.

Зал постепенно наполнялся и хоть каждый в отдельности старался говорить негромко, но шум стоял изрядный. Даже странно, что никто не призывал нас вести себя тихо. Но вот зал заполнился людьми, как маковая коробочка семенами, и взоры всех обратились к ректору, терпеливо и молча стоявшему на сцене. Чёрный цвет одежды ему очень шёл, подчёркивая белизну волос и яркость синих глаз.

– Зря он чёрное обычно не носит, – разделила моё мнение Лурия. – Хотя это, наверно, иллюзия. Смотри, и Рыба Ламар уже в чёрном!

И точно. Одежда всех поднявшихся на сцену преподавателей тоже сменила цвет. Это настораживало, и постепенно зал затихал, в ожидании глядя на ректора.

– Господа студенты! – его звучный голос поплыл над залом.

Было немного смешно слышать такое обращение. Наш Пансионат неблагородных девиц прозывался так недаром. Институт артефакторики был основан Томасом Брисби в те времена, когда здесь в Харране высшее образование для девушек считалось чем-то близким к разврату. Специально, чтобы его дочь могла продолжить дело известного отца, он и создал институт, где могли учиться только девушки, чтобы даже тень не пала на их репутацию. Хотя через полвека после этого в институт стали брать и парней, но шли они сюда не охотно. Уж очень своеобразные представления о том, что достаточно знать артефактору, заложил основатель. Хоть его давно не было, но нас по-прежнему не учили всерьёз работе с металлами или созданию механикусов. Нет, теорию сопротивления материалов магическим воздействиям и другие теоретические предметы нам давали на хорошем уровне. А вот изготовить металлическую стрекозу-соглядатая или магорупор никто из выпускников нашего института не смог бы. Зато мы обучались плести украшения из бисера, вязать узлы из заговоренных верёвочек и создавать артефакты из сделанных другими заготовок. Так что на десять студенток хорошо если приходился один студент.

– Мы собрались здесь сегодня, чтобы разделить скорбную весть! –продолжил ректор. – С глубокой печалью сообщаю вам, что наш король Леон скончался.