Милая? Она готова поклясться собственными детьми, что никогда раньше не видела этого человека.

– Ты получила мои цветы?

Эль непроизвольно оглядывается. В центре стола красуется ваза с огромным букетом белых роз и запиской, спрятанной среди благоухающих бутонов.

– Спасибо за то, что ты однажды вошла в мою жизнь. Я люблю тебя, – слово в слово цитирует незнакомец.

Элинор Хант обдает волной жара, от гнева и ярости горит лицо, в то время как ладони ощущаются ледяными и липкими от холодного пота.

Боже, кто этот сумасшедший? Откуда он знает ее имя? Когда успел прочитать послание Криса, и какого черта пахнет так же, как ее муж? Почему на нем его часы и брюки? Она снова оглядывается через плечо. Пиджак по-прежнему висит на спинке стула, там же стоит кейс Кристофера.

– О господи… – видимоВидимо, она произносит это вслух.

Страшное подозрение выбивает почву из-под ног, и, пошатнувшись, Эль успевает схватиться за край столешницы, что спасает ее от позорного падения к ногам маньяка.

Нет, нет. Пожалуйста, путь все это окажется кошмарным сном. В голове всплывают многочисленные жуткие истории о психопатах, забирающихся в дома и убивающих целые семьи. Кровавые подробности расправ одна за другой мелькают перед глазами.

Со мной этого никогда не случится – самое опасное из заблуждений.

– Что ты с ним сделал? – голос Эль дрожит, как и она сама.

Ее худшие опасения не лишены оснований. Стены этого дома только на первый взгляд хрупкие и невесомые. На самом деле они оснащены самой современной и надежной системой безопасности. Особняк находится в десятках километров от ближайшего населенного пункта, и, разумеется, Кристофер позаботился о том, чтобы никто не смог навредить его семье.

А это значит… Это значит…

– С кем, Элинор? – Мужчина делает шаг вперед, убирая в карман руку, на запястье которой минутой ранее Эль узнала часы мужа.

Решив, что чужак собирается достать оружие, она громко кричит, судорожно нащупывая на столе за спиной нож. Платье снова соскальзывает под ноги, но ей уже все равно и… она нашла то, что искала. Устрашающе зарычав, Элинор выставляет вперед руку с зажатым в ладони острым ножиком для стейка средней прожарки. Именно так любит Крис.

– Только попробуй приблизиться, – шипит она, стуча зубами. Ее трясет, в голове расползается алый туман. Она просто так не сдастся. Если этот больной ублюдок убил Кристофера, то… Нет, нет, Крис жив. Он жив!

– Всего лишь телефон, Эль. – Ни один нерв не дергается на спокойной физиономии психа. В его длинных пальцах и правда мобильник. Женщина издает мучительный вопль, глаза разъедают соленые слезы.

Это смартфон Криса.

Всхлипнув, она вытирает слезы кулаком, продолжая угрожающе размахивать ножом. Эль готова драться до последнего, но часть ее уже смирилась с поражением, а другая находит утешение в мысли, что ее дети в данный момент в безопасности.

Она обещала забрать их утром и купить новый глаз для плюшевого медведя.

Боже, она может никогда не увидеть своего белокурого ангелочка Джонаса и зеленоглазую малышку Милли. Что может быть ужаснее, чем никогда не увидеть, как растут свои дети?

– Что ты сделал с моим мужем, ублюдок? – кричит Эль обезумевшим от дикой боли голосом.

– Прочитай, – быстро набрав сообщение в чужом гаджете, приказывает полоумный подонок. Смарт-часы Элинор оповещают о входящем письме. Скосив взгляд на запястье, она бегло читает высветившийся текст.

– Иди. На. Хер. Урод! – по слогам ожесточенно бросает Эль. Глаза мужчины стекленеют, приобретая оттенок холодной стали.