— Почему именно сейчас? — задается она вопросом, неустанно крутящимся в ее голове. — Разве три года — недостаточный срок, чтобы смириться? А дочь? Как я могла придумать Милли?

— Я не знаю, Эль, — качнув головой, говорит Крис. — Ты всегда держала все переживания в себе, и...

— Я чувствую их, понимаешь? — прижав ладонь к груди, дрогнувшим голосом признается Эль.

— Эль... — Пальцы мужа успокаивающе поглаживают скулы жены.

— Я слышу их, — со слезами на глазах говорит Элинор, и боль снова захлестывает ее с головой. — Они в моем сердце. Никуда не делись. Три года... я их прожила. С ними.

Между супругами снова пролегает мучительная пауза. Эль было бы проще открыться, не будь он таким... нечитаемым.

— Меня забыть оказалось легче? — без упрека, скорее с усталостью, отзывается Крис, опуская руку на свое колено. Эль облизывает пересохшие губы, в местах, где ее лица касались мужские пальцы, ощущается легкое покалывание. Прислушавшись к себе, Элинор приходит к выводу, что больше не испытывает острого отторжения по отношению к мужу-незнакомцу. Хорошо это или плохо — пока сложно понять.

— Я не забыла, это не так, — возражает она, в глубине души злясь на Криса, что он задал этот чертов вопрос.

— А как, Эль? — Отвернувшись, он смотрит на пустой мольберт. — Ты стерла из памяти мое лицо, заменив его другим.

— Ты же не думаешь, что я сделала это намеренно? — восклицает Эль, с досадой глядя на четкий, мужественный профиль Кристофера.

В собственных воспоминаниях его подбородок чуть мягче, лоб немного уже, и у него нет таких выступающих скул. Ее Крис был обаятельным, улыбчивым и... простым, понятным, своим. А этот Крис — закрытая книга. И дело совсем не в другом лице. Этого мужчину она не знает, а значит, за эти три года что-то до неузнаваемости изменило его. Изнутри. А нездоровое подсознание Эль дополнило метаморфозы новой внешностью.

«Может, это я? Я сделала его таким? — мелькает в голове Элинор нечаянная мысль. — Что, если мое одержимое желание иметь детей сломало нас обоих, отдалив друг от друга? Как долго мужчина способен безоглядно любить женщину с психическими «отклонениями»?»

— Я не могу не задать тебе вопрос, Эль. — Изучающий взгляд мужа вновь останавливается на уставшем лице. И на этот раз она без пояснений догадывается, что псевдомуж имеет в виду.

— Я никогда тебе не изменяла, — без колебаний отвечает Эль, но на Кристофера произнесенные с искренностью слова не производят должного эффекта. Наверное, она бы тоже сомневалась на его месте. Черт, да она бы с ума сошла, если бы Крис перестал ее узнавать.

— Как ты можешь быть уверена? — негромко спрашивает он, и Эль, откинув неловкость, порывисто накрывает его ладонь своей.

— Я знаю, что это невозможно, Крис. Я не помню, как мы прожили последние три года, но ты видел надпись на портрете. Ее сделала я. «Самому важному человеку в моей жизни».

— Ладно, Эль, — помолчав, без особого энтузиазма произносит Крис. — Тебе не нужно мне ничего доказывать. — Мягко высвободив свою руку, он собирается встать.

— Ты мне веришь? — Эль удерживает мужа, взяв за запястье.

— Конечно, верю, Элинор, — отвечает он, и его прямой взгляд в глаза заставляет сердце Эль испуганно трепыхнуться. — Ты никогда не давала мне повода усомниться в тебе.

Дежурные фразы из его уст не звучат фальшиво, но и искренности в них ни на йоту.

— А ты? — вопрос слетает прежде, чем успевает сформироваться и обдуматься в голове Эль.

— Что — я? — уточняет муж.

— Ты давал мне повод усомниться?

— Ты спрашиваешь, изменяю ли я тебе? — холодно конкретизирует Крис.

— Мне, как и тебе, необходимо разобраться в том, что произошло. — Отпустив мужское запястье, Эль настойчиво смотрит в светло-серые глаза. — Выяснить все причины, что могли спровоцировать кризис.