– Кто-нибудь есть дома!? – крикнул он.

– Да! Я тут! – ответила ему Элиз и выползла из кухни в коридор.

– Это Вы просили вызвать доктора? – медик открыл дверь ещё шире, чтобы увидеть Элиз.

– Да, это…О, господи! – воскликнула Элиз, разглядев медиков, плотно запакованных в защитные костюмы.

Словно космонавты, медики, облачённые в костюмы и дышащие кислородной смесью из баллонов, вошли в квартиру к Элиз и занесли носилки. Паника стала захлёстывать Элиз с головой.

– Теперь всё будет хорошо, – попытался успокоить её медик, – Сейчас мы поедем в больницу и там Вас обследуют, чтобы понять, как Вам можно помочь.

Ловко и не особо церемонясь, двое подошли к Элиз, один к ногам, другой к голове, и подняв с пола, погрузили на носилки. Закрепив её ремнями, они накрыли лежащую на носилках Элиз специальным прозрачным изоляционным кожухом и подключили аппарат вентиляции. Элиз смотрела на медиков сквозь прозрачные стенки кожуха испуганными глазами, её страшила неизвестность, что ждала впереди. Хотелось вырваться и бежать отсюда, подальше от этих незнакомых людей в защитных костюмах и с неизвестными намерениями. В голове начался какой-то бардак, мысли начали появляться и тут же куда-то ускользать из сознания, началось головокружение, и Элиз, положив голову на носилки, закрыла глаза. Очень быстро сознание стало ускользать.

Когда пара медиков выкатила Элиз из квартиры на носилках, другие медики прошли в комнаты и начали опрыскивать каким-то раствором все поверхности, проводя чистку помещения. В воздухе, медленно опускаясь, висела искристая взвесь раствора. И лучше этим не дышать.

Аккуратно спустив носилки по лестнице до нижнего этажа, медики выкатили Элиз на улицу. Увидев это, Николас громко позвал её, но она не ответила, что не на шутку его обеспокоило.

– Что с ней? Почему она не отвечает? – потребовал он ответа у полицейского, что стоял внутри огороженной территории перед домом.

Полицейский обернулся и пожал плечами.

– Не знаю, я не врач, – безразлично ответил он Николасу.

– Они что-то с ней сделали! Вы же видите! Вы должны вмешаться! – Николас взялся было за ленту ограждения, чтобы поднять её и войти внутрь ограждённой зоны.

– Эй! А-ну, назад! – приказал ему полицейский, остановив его рукой.

Помедлив мгновение, Николас всё же отпустил ленту и отступил на шаг от ограждения.

– Хотя бы узнайте, куда её везут, пожалуйста, – взмолился он.

– Сейчас узнаю, подождите. А Вы стойте здесь, понятно?

Николас кивнул в ответ.

Подойдя к медикам, которые уже грузили Элиз в карету скорой помощи, полицейский обратился к ним:

– Куда Вы её везёте? Приятель спрашивает.

– Приятель? Пусть даже не спрашивает. Место ещё надо найти. Попробуем в Сальгренска сначала. Родственникам сообщат, да и тех к ней не пустят, если диагноз подтвердится. Так приятелю и передайте.

– Ладно, передам.

Медики захлопнули задние двери кареты скорой помощи и направились к кабине, а полицейский направился к Николасу.

– В Сальгренска её везут, но вам это знать бесполезно, вас к ней не пустят, – передал слова медиков полицейский.

– Как, не пустят? Почему не пустят?

– А Вы как думаете? Если она заражена Забытьем, то к ней никого, кроме медперсонала не допустят.

– Вы думаете, что это Забытье? – Николас похолодел внутри от ужаса, подумав о том, как мило они вчера посидели за вином и чаем.

– Я ничего не думаю, но раз такие меры предосторожности, значит есть весомые основания для этого, – пожал плечами полицейский, – Успокойтесь, ещё ничего не известно. Может, это и не Забытье. Ждите результатов анализов. В любом случае, она в надёжных руках нашей медицины. Кстати, – полицейский внимательно посмотрел на Николаса, – а вы когда с ней последний раз общались в тесной, так сказать, обстановке? Сообщите-ка мне ваши данные.