Как-то ко мне на программу пришла пара, в которой дело чуть до развода не дошло. Молодая жена сделала себе пирсинг в пупке, полагая, что стала от этого намного привлекательнее.
– Вы понимаете, – говорит мне муж, – я не могу с ней сексом заниматься, если она не снимет эти серёжки!
Жена – ни в какую: это её тело, её право, а он ограничивает её свободу.
И тут я спрашиваю у этого молодого человека, у мужа то есть, по-свойски так, по-мужски:
– Не встаёт, когда эти серёжки в пупке видишь?
И он мне:
– Нет! Вообще! Не встаёт категорически! Это же прямо как рана в животе…
Очевидно, что у него от этого зрелища просто физиологически вылетает эректильная функция, как пробки в электросчётчике. Я поворачиваюсь к жене и говорю:
Стриптиз основан на противоречии: обнажаясь, женщина одновременно десексуализируется.
Ролан Барт
– У него один раз не встанет, другой не встанет, а потом и вовсе перестанет работать – наживёте совместно эректильную дисфункцию. Тут механика несложная, но жёсткая.
И вот она – жена с пирсингом – сидит, глазами хлопает. Неожиданность.
Представление женщин о том, что является сексуальным, а что нет, к мужскому представлению об этом предмете не имеет ровным счётом никакого отношения.
Мужчина, которому не доставляет удовольствия какая-то слишком изысканная, например, интим-причёска в стразах, или пирсинг, или тысяча косичек, заплетённых на голове, должен сильно поднапрячься, чтобы похвалить, оценить…
И, когда он не справится с этим квестом, женщина будет переживать, что она «столько для него сделала», так страдала и старалась, а он – неблагодарный известно кто.
Да, женщину понять можно: она провела в парикмахерской несколько часов, была уверена, надо думать, что произведёт неизгладимое впечатление на него, и весь этот день ждала комплиментов… Но стоит ли обижаться?
Мне кажется, что действовать лучше с опорой на реальность. Пришли вы с новой причёской, а он не заметил – забудьте про причёску, значит, ему это не важно. А среагировал он на духи – имеет смысл запомнить, что за аромат был на вас в этот вечер.
В конечном счёте окажется, что следить нужно за ограниченным количеством позиций – всего чуть-чуть, а остальное делать так, как вам удобно. В результате всем комфортно, все радуют друг друга – живут долго и счастливо!
И здесь нет правых и неправых. Здесь нет вопроса – подстраиваемся мы или не подстраиваемся, идём на компромисс или не идём. Вообще не об этом речь.
Между любовью и сексом большая разница: секс снимает чувство неловкости, любовь его порождает.
Вуди Аллен
Просто, если я хочу быть сексуально привлекательным для своей второй половины (а мне бы хотелось), я принимаю определённые правила игры и делаю это с удовольствием, потому что наградой мне за это будет… Ну, вы сами понимаете. Я кровно в этом заинтересован! Сам. Лично. Это мне нужно.
Но и обратное, конечно, должно быть. Если моя вторая половина со своей стороны не пожелает быть сексуально привлекательной для меня (а у меня, как и у всякого мужчины, есть определённые соображения на этот счёт), то она вряд ли может рассчитывать на мою заинтересованность. Я думаю, понятно почему – ведь откуда ей взяться-то в таком случае?
И не следует поддаваться пропаганде – мол, мужчинам нравится то или это. Каждому мужчине нравится своё. У кого-то вызывают восхищение длинные волосы, а кому-то доставляет удовольствие целовать любимую в шею, или ему кажется, что торчащие уши выглядят очень трогательно, поэтому он рад, когда она стрижётся очень коротко.
Конечно, когда каких-нибудь звёздных мужчин расспрашивают, а потом в женских журналах печатают, что, мол, в женщине им нравятся глаза и длинные волосы, это так себе информация.