Впрочем, это было не последнее посещение ВАМИТа в моей жизни, я туда и к дяде приходила, и к Руне, и к Доре, да и лес местный такой симпатичный, родной что ли. А какая там библиотека студенческая — мечта.

Правда вот адепты меня по широкой дуге обходили, и это даже не печальный опыт с наказанием от дяди Эдварда роль сыграл. Счёты дяди — это счёты дяди, но есть же ещё и я сама, и так просто спускать горе-магам их оплошность я не собиралась. Как они вообще меня с умертвием спутали, а? Олухи!

Ну, в общем, икалось ребятам ещё долго. Я, может, маг и плохой, но изобретательный, а вкупе с природной мстительностью и дотошностью... Да, в какой-то момент мне стало даже стыдно. А дядюшка на всякий случай просил не распространяться насчёт использованного заклинания. Топорное, неумелое и работающее на чистом энтузиазме проклятье не имело ключ-противодействие — вот так вот. Правда, тётя Руна всё не хотела отступать, считая своим талантом находить ко всем плетениям ключи. Что же, на моей «икашке» её талант дал сбой. Только вот больше таких плетений у меня не выходило, к сожалению. Правильно говорят, что вдохновлённый маг — всесильный маг, а десяток полетевших в меня в ту ночь заклинаний вдохновили меня по самое не балуй.

В общем-то да, в ВАМИТе я и узнала, что некроманты — маги вздорные, и что по характеру я точно из их братии. К сожалению, только по характеру, потому идею поступить в академию дяди отмела сразу. Пользоваться для поступления связями? Ага, как же! Бегу и спотыкаюсь! Да я бы от такого позора ни в жизнь не отмылась! Но вот пользоваться этими самыми связями, чтобы бесстыдно эксплуатировать адептов, преподавателей и библиотеку, — это я с радостью. Ну а что? Тяга к знаниям — дело хорошее, верно?

Рассказ мой сумбурен до невероятности, но сейчас, перед оглашением результатов вступительных тестов, у меня вся жизнь перед глазами пролетает. А пока можно ещё вспомнить про своих дорогих родственников, более конкретно — всяко лучше, чем думать о возможном своём провале.

Род Гриннли — древнейший род магов, почти наравне родом Аддерли — Графами Смерти (кстати, тётя Дора до свадьбы с кузеном императора принадлежала именно к роду достопочтимых Аддерли) — они веками выращивали сильнейших некромантов. Гриннли принадлежали к ближнему императорскому кругу, и, кстати, с этими прекрасными людьми я была заочно (и не только) знакома. Маккини — род тёти Руны и нынешний род тёти Доры, Аддерли — Графы Смерти, Бисли — род советника императора, Фингсли — род главы Тайной Канцелярии и сам императорский род — Мисерти. Да, каюсь, заучивала эту информацию, но что поделать? Когда я предстала перед Ближним Кругом, дабы подтвердить свою родовую принадлежность, меня силой этих магов чуть ли к полу не придавило — так они были могущественны. Да уж, тогда я почувствовала себя особенно ущербно, но всё же от мужчин исходило непонятное мне тепло. Они смотрели на меня холодно, но я наверняка знала, что они рады мне, хотя это и было странно. Рады мне, рады за моего дедушку… Сильные мира сего были действительно близки друг к другу, не только кровно, но и духовно.

В целом, я ушла в слишком уж пространные рассуждения. Так вот, род Гриннли…

Род процветающий и могущественный, до памятных событий ещё и счастливый. Сейчас сложно было говорить о счастье, видя тоску дедушки, дяди Эразмуса, который потерял жену, Эдварда, который считал себя почему-то виноватым в произошедшем, дяди Мони, который, хоть и не терял жену, но всё же очень любил своего брата и старших племянников.

Подробностей произошедшего тогда я не знала, об этом не распространялись, не писали в газетах, да и сами родственники будто до сих пор не понимали, что же конкретно произошло. Единственное, что у меня получилось выудить, так это почему дядя Эдвард считал себя виноватым. За пару лет до убийства моих родителей он отрёкся от имени рода и ушёл от всех родовых дел, даже не знал, что его родственникам что-то грозит — находился тогда в ВАМИТе, бдел за студентами. Эдварда никто не винил, не за что было, но вот он занимался самобичеванием. Впрочем, в род Гриннли он так и не вернулся, оставаясь гордым и независимым от семьи Гринном, но с моим возвращением часто проводил время в родовом поместье.