Первого января прошлого года Баграт подумал – и хорошо, что не перезвонил Милане, эта семейка не стоит внимания. А потом и вовсе выкинул маленькую кареглазую плутовку из головы. Не думал о ней вплоть до момента, пока не купил в Анапе гостиницу и не обнаружил, что она там работает.

Вот такая вышла история.

Откуда он мог знать, что все это время Милана растила его ребенка и считала Баграта подлецом? У него же нет третьего глаза, он не умеет читать мысли и видеть сквозь пространство.

Все-таки по-хорошему надо бы перед девчонкой извиниться. Ведь и правда звонила.

Но…

Не собирался он извиняться в том, в чем не был виноват.

– Почему ты мне не позвонила второй раз? – обрушил он на нее вопрос.

Милана уставилась на него круглыми глазами, отсела подальше, схватила диванную подушку, обняла ее и спросила:

– То есть, по-твоему, я должна была позвонить тебе еще раз?

– Естественно, – развел он руками.

Очевидно же, что раз он не перезвонил, надо еще раз набрать.

Вот только Милана с ним была критически не согласна.

– Может, еще скажешь, надо было названивать тебе каждый день до победного, пока бы ты не соизволил взять ответственность за ребенка, которого мне сделал? Твое молчание очень красноречиво мне показало, что тебе все равно.

– Но это не так, Милана! Что за глупости? – возмутился он.

– Ты не перезвонил, ничем не показал, что тебя интересует моя беременность. С чего бы я начала тебе названивать? – всплеснула руками она.

– Просто в тот момент, когда ты мне позвонила, я был немного занят, вот и…

На это Милана лишь гаденько усмехнулась:

– Как удобно: не услышал, забыл, не знал…

Баграт воззрился на нее горящим взглядом и пробурчал:

– По-твоему, это я во всем виноват, да?

– Да, я считаю тебя виноватым, – ответила Милана, отложила диванную подушку, которую держала в руках, и злобно на него посмотрела.

О, он без труда прочитал ее взгляд. Был уверен, что трактуется это следующим образом: он, Баграт Саркисян, должен прямо сейчас усовеститься, пасть перед ней ниц и начать вымаливать прощение.

Возможно, он так и сделал бы, будь Милана его любимой женщиной. Но он ее и не знал толком. Никаких чувств к ней, кроме раздражения, не испытывал. Если совсем честно, чисто физически находил ее привлекательной – это да. Недаром подошел к ней на свадьбе. Даже теперь, одетая в домашние шорты и безразмерную футболку, она казалась ему соблазнительной. Но характер девицы портил все впечатление от милой мордашки и ладной фигуры. Он бы в жизни не хотел себе такую, как она.

Однако Милана умудрилась от него родить, а от сына Баграт отказываться не собирался. Тем более что сын единственный. И как бы маленькая чертовка его не бесила, а придется с ней мириться, искать подход.

Он постарался взять себя в руки, унять клокочущую ярость. Присел к ней чуть ближе и почти нормальным тоном произнес:

– Давай оставим прошлое в прошлом. Мы не можем его изменить, но можем изменить будущее.

Милана сложила руки на груди, уставилась на него недоуменным взглядом и поинтересовалась:

– Что же ты хочешь изменить?

– Ну…

Ответ казался Баграту очевидным, но он все же его озвучил:

– Я готов отвечать за сына.

Милана немного насторожилась, спросила, прищурившись:

– И в чем это будет выражаться?

– В совместной опеке, разумеется, – развел он руками.

Милана тут же нахмурилась, вперила в него полный обиды взгляд:

– Ты еще два дня назад смотреть в сторону Пашки не хотел. Ни единого раза его судьбой не поинтересовался. С чего вдруг такие желания…

– Я тебе только что объяснил, что не знал про ребенка, – проговорил он с вызовом. – Ты что, все прослушала?