– Спасибо.

Он возвращается домой около трех часов утра. Настолько пьяный, что едва стоит на ногах. Я помогаю ему добраться до кровати, куда он падает, даже не сняв одежду.

Снимаю с него обувь и раздеваю. Уже собираюсь уйти, как он перехватывает меня за талию, и я падаю на него. Прижимает. Второй рукой гладит меня по волосам и нежно целует в уголок рта.

– Я люблю тебя, мышка, – улыбается. – Давай сегодня будем спать так?

– Как? – спрашиваю, хотя внутри все разрывается, распадается на мелкие частички.

– Ты на мне, – шепчет. – А я буду держать тебя в последний раз.

Проклинаю себя за слабость, но не могу сейчас оттолкнуть его и покорно устраиваюсь на нем, положа голову на плечо.

– Когда мы познакомились, я даже не думал, что смогу кого-то полюбить, – начинает он тихо-тихо, едва слышно. – Считал себя отбросом общества, уродом, который способен лишь разрушать все вокруг. Что ты сделала со мной, мышка?

Замолкает. Я слышу, как бьется его сердце – гулко и быстро. И понимаю, что он себя сдерживает, чтобы не напугать меня. Не показывает мне свои эмоции, прячет за маской.

– Ты перемолола меня в мясорубке и заново склеила, – выдыхает он. – Уничтожила мой мир, но отдала взамен свой. Черт! Черт! Черт!!!

Испуганно дергаюсь, но он сильнее сжимает меня в объятиях и, кажется, успокаивается.

– Нет, не сейчас, не уходи, – бормочет Костя.

Он горячий. Мне нравится лежать на нем и чувствовать тепло его тела. Я согреваюсь и немного прихожу в себя. Мне хочется остановить время, что так неумолимо несется вперед и просто лежать так. Вдыхать его запах, ставший родным. Слушать тихий голос, которым он убаюкивает меня. Тереться щекой о его плечо и испытывать наслаждение от такого детского прикосновения.

– Я обещал, что приму любое твое решение… Но это не значит, что я смогу смириться с ним.

После этих слов он засыпает, а я чувствую себя скотиной. Не в последний раз, наверное. Скорее всего это чувство будет преследовать меня.

На утро он уходит. Молча, без скандалов. Даже не прощается. А я сижу на пуфе в прихожей, даже не закрываю дверь, что осталась нараспашку.

Выныриваю из воспоминаний и поворачиваюсь к подруге.

– Мы летим в Рим, ты с нами?

Марина неопределенно пожимает плечами.

– Наверное, нет, бусь, – отвечает, глубоко вдохнув. – Побудь с Сережкой, я вам там не нужна.

– Глупая, – улыбаюсь я, но ответ ее принимаю.

Немного позже начинаю складывать вещи Сережки в небольшой чемодан. Люблю путешествовать налегке, но не тогда, когда дело касается сына.

– Когда вылет? – спрашивает Марина, помогая мне.

– Вечером, – отвечаю я и, потянувшись за телефоном, спешно бронирую еще один билет и номер в отеле.

Марина хотела путешествовать. Посмотреть мир, себя миру показать. Но так уж вышло, что подруга отложила свои мечты в сторону ради меня и моего сына. И я испытываю неловкость перед ней сейчас.

– Собирайся, – улыбаюсь ей. – Ты едешь с нами.

Она смотрит на меня немного удивленно, но потом кивает. Знает, что спорить абсолютно бесполезно. Так и проводим день, в спешке складывая вещи и попутно болтая о предстоящих каникулах.

Вечером мы уже сидим в такси, что мчит нас в сторону аэропорта. До вылета остаются несколько часов, которые мы, скорее всего, проведем в кафе, что в зале ожидания.

Сдав багаж, мы проходим таможенный контроль и уверенно двигаемся в сторону огромного длинного зала. Он поделен на секции, каждая из которых имеют свою стойку регистрации и выход к рукаву, либо автобусу. Основная часть дел сделана.

Найдя необходимую нам секцию, мы располагаемся за столиком кафетерия и делаем заказ. Сережка, как обычно, просит мороженое, а мы с Мариной ограничиваемся кофе. Так пролетает час, совсем незаметно для нас троих.