Целую голодно, жадно, стараясь не пропустить ни единого сантиметра тела крохи. Как будто она – моя первая женщина.

Целую особо чувствительное место за ухом, и девочка выгибается в моих руках, оставляя следы ногтей на плечах и спине.

– Боже… Да… Умоляю…

Охренеть, какая девочка мне досталась. Горячая, огненная, чувствительная. И моя. Моя!

– Саша…

И меня кроет в очередной раз, когда из её уст срывается моё имя вместе со стонами удовольствий от моих касаний. А я не могу остановить себя. Глажу, целую, кусаю, оставляя на её коже свои следы. Я как маньяк – хочу, чтобы все видели и знали, кому принадлежит эта кроха. Мне! Моя девочка. Только моя.

Сжимаю незнакомку в своих объятиях так сильно, что малышка вскидывает на меня испуганный взгляд и молотит и кулачками по спине.

– Пусти! Саша… Пусти меня…

– Нет! Поздно, кроха. Ты теперь моя! – по привычке достаю защиту, верчу серебристый пакетик в руках, замявшись на секунду, но отбрасываю все мысли в сторону. Обнимаю её лицо ладонями и шепчу нежности прямо в губы, а в следующую секунду уже вновь терзаю её рот, сразу врываясь в неё.

Кроха широко распахивает глаза. Выгибается подо мной дугой и с силой вонзает ноготки в спину, оставляя наверняка кровавые полосы. Пусть! Хочу! Хочу быть заклейменным ею.

Чувствительная девочка приходит к финишу первой и утягивает за грань и меня, но я успеваю прорычать крохе на ухо:

–Моя. Навсегда.

Девочка с глазами цвета неба.

Девочка, чьего имени я даже не знаю.

Но это фигня. У нас будет уйма времени, чтобы узнать друг друга.

Я не знаю, сколько раз ещё беру малышку. На середине нашего марафона она сдается:

– Не могу больше. Делай со мной, что хочешь.

А мне этого разрешения и достаточно. Я просто довожу нас обоих до исступления, даря удовольствие, толкая за грань. Как с цепи сорвался, ей-богу. Даже в юности такого не было.

В итоге я валюсь рядом с крохой и сгребаю её в охапку, с удовлетворением отмечая, что она вся пропахла мной.

– Сейчас вздремнем и продолжим, – успеваю пробормотать до того, как отключусь.

Я просыпаюсь, но не хочу открывать глаза. Хочу почувствовать свою кроху. Снова терзать её и выбивать стоны удовольствия, смешанные с моим именем.

Но что-то не так.

Шарю по кровати и ловлю пустоту.

Распахиваю глаза и обвожу спальню взглядом. Пусто. Даже разорванного белья не оставила, стерва.

Она бесследно исчезла.

Официально заявляю – у меня болит все. Абсолютно. Даже те мышцы, которые болеть не могут и не должны. Потому что…краснею, вспоминая, что со мной вытворял Александр. Я даже предположить не могла, что такое возможно…

Хочется полежать, расслабиться, но я не могу позволить себе такую роскошь. Потому что могу уснуть, а я боюсь этого. Не хочу видеть мерзости в глазах понравившегося мне мужчины. Ведь он думает, что я – девочка по вызову.

Не хочу, чтобы, протрезвев, он с позором выгнал меня из своей квартиры. Хочу сохранить приятные воспоминания о нем и нашей совместной ночи на всю жизнь.

С особой осторожностью выбираюсь из-под мужчины. Собираю все свои немногочисленные вещи. Быстро надеваю их на себя, попутно вызываю такси.

Уже в дверях спальни я оборачиваюсь и кидаю прощальный взгляд на Сашу. Он красив. И это не слащавая красота, а мужская, брутальная. Он суровый, властный, серьезный. Хмурится даже во сне. Но при этом мой незнакомец горяч настолько, что об него можно обжечься и сгореть дотла.

А еще он задрал планку до невозможности. В будущем я всех своих мужчин буду сравнивать с ним. И не знаю, будет ли хоть кто-нибудь таким же горячим, опытным и умелым любовником, как Саша.

Грустно улыбнувшись, выскальзываю из квартиры, уверенная, что никогда больше не встречу этого мужчину.