Поймав сказочное состояние умиротворения, я решила всё-таки заняться делом и принялась раскладывать свои вещи. Их пока было не так много, но нужно было разобрать чемодан до того, как приедет Мария. Она обещала привезти все мои коробки, и вот с ними-то точно придётся повозиться.

Я раскладывала содержимое чемодана по Валиным шкафчикам и тумбочкам. Не особо полагаясь на собственную память, на всякий случай делала пометки в телефоне, где что лежит. Вещи в чемодане постепенно таяли, пока на дне не остался сиротливо лежать наш с Егором альбом со свадебными фотографиями.

Я взяла его в руки, но всё никак не могла заставить себя заглянуть внутрь, опасаясь нового приступа душевной боли. Потом решилась…

С праздничных фотографий на меня смотрели абсолютно счастливые лица, не ведающие того, что в жизни может быть как-то иначе. На одном снимке Егор нежно целовал меня в висок, а я смущённо прикрывала лицо букетом из белоснежных роз, будучи не в силах скрыть своей радости. Мы – муж и жена!

Мои пальцы невольно дотронулись до фотографии и погладили его красивое и такое родное лицо. Я закрыла глаза и вспомнила тот день, когда Егор впервые поцеловал меня.

Это случилось через несколько недель после нашего знакомства. На смену последним погожим осенним денькам пришли холода, и студёный воздух прорезали отдельные снежинки. Мы гуляли по парку, держась за руки. Чувства захватили нас настолько, что никакая непогода не могла стать препятствием для наших встреч. Неожиданно Егор остановился, взял меня за плечи и посмотрел в глаза:

– Ты такая красивая! Мне кажется, я мог бы любоваться тобой бесконечно.

Я, онемев от счастья, молча хлопала ресницами и всё никак не могла поверить, что такой парень сказал мне эти проникновенные слова. Нечего и говорить, что я уже тогда влюбилась в него по уши.

Вдруг одна крупная снежинка упала мне прямо на нос. Я смешно поморщилась, а Егор улыбнулся, склонил голову и прикоснулся к ней губами. Снежинка растаяла, и я вместе с ней…

От его прикосновения по моему телу пробежала лёгкая дрожь, и пришло неведомое раньше желание целиком принадлежать этому человеку. Я подняла лицо, и наши губы встретились. Он целовал меня нежно и так бережно, будто боялся нарушить ауру зарождающейся любви. Я отвечала ему неумело…

– Я люблю тебя, Лара, – в первый раз тогда признался мне Егор.

– И я тебя люблю, – тихо, почти шёпотом ответила я.

***

Вернувшись в реальность, я продолжила листать наш альбом, пока не дошла до последней страницы. На ней красовалась надпись, сделанная рукой Егора: «Человека невозможно принудить к счастливой жизни, если он сам этого не захочет».

Когда и зачем он это написал, я не помнила, но точно знала, что хочу быть счастливой. Хочу! Очень хочу!

И меня даже не надо к этому принуждать, я сама готова сделать всё возможное, лишь бы счастье вернулось в мою жизнь. А с Егором я его разделю или с каким-нибудь другим человеком – покажет время.

Мария приехала субботним утром, внеся немалую смуту в размеренный жизненный уклад местных жителей.

Подъехав к подъезду, подруга просигналила несколько раз, а потом, увидев меня на балконе, громко закричала:

– Ларунчик! Спускайся, давай!!!

Когда я вышла из подъезда, Маша первым делом крепко обняла меня, а потом кивнула на открытый багажник:

– Вот, полюбуйся! – Весь багажник был плотно заставлен моими коробками. – И ещё примерно столько же в салоне, – радостно добавила подруга, потирая ладошки, – а остатки в следующий раз привезу.

Я откровенно приуныла, потому что таскать тяжести в моём положении было противопоказано, а переложить эту миссию целиком на Машу я никак не могла.