Щелчок ключа в замке: «Привет!»
Все к черту.
И спасут, как прежде,
Лекарства високосных лет:
Любовь, упорство и надежда.
2004 г.
«Опять – навзрыд, навылет, напролет…»
Опять – навзрыд, навылет, напролет
И не убиты загнанные кони…
Я с теми, кто себя не бережет
Ни в драке, ни в работе, ни в погоне
За счастьем, утекающим в песок…
Привычна скорость, непривычна скупость,
И мудрый ход «дождись, пока наступит»
От практики немыслимо далек.
Что будет завтра – не предугадать,
А что привычно – не бывает трудным.
Perpetuum… да ладно, ерунда,
Я ничего изобретать не буду.
С дистанции «который год подряд»
Хранители с трудом уносят ноги,
И, может быть, пора…
но, слава богу,
Я не из тех, кто бережет себя.
2005 г.
«Хочется что-то сказать о Великой Цели…»
Хочется что-то сказать о Великой Цели,
Хочется след свой оставить и имя в титрах.
Где же себя сыграешь, как не на сцене?
Вон, посмотри, и в зале уже притихли.
Жребий указан, и путь твой тоже предсказан:
Творчество – это диагноз, его не лечат.
По-настоящему страшно, как перед казнью,
Как перед боем – но делаешь шаг навстречу
И остаешься один на один с судьбою —
Той, что до капли твоя, и нельзя не выпить.
Я возвращаюсь.
Я буду самой собою.
Занавес двинулся в сторону – все.
Мой выход.
2006 г.
«Отдать своим струнам все то, чем живешь до поры…»
Отдать своим струнам все то, чем живешь до поры:
Безмолвье, безлунье и капельки летней жары.
А где-то вдали без меня соберутся друзья,
И остро захочется в Питер, а еду – не я,
И как-то… ей-богу, не слишком ли много потерь?
Но здесь не отыщешь границ меж «тогда» и «теперь»:
В спокойном потоке плыву и плыву наугад…
Теченье?
Истоки?
И правда ли это река?!
Не страшно, не грустно —
немного потерянный вид.
Но это отпустит.
Как только струна отзвенит…
2007 г.
«В глобальном смысле ничего не меняется…»
В глобальном смысле ничего не меняется:
живешь в городе М.,
работаешь в городе Н.,
встаешь в полшестого, чтобы успеть хоть что-то,
на цыпочках мимо всех идешь на работу,
по дороге – на кухню, кофе, теперь все больше «американо»,
закипает быстро, вдыхаешь, смотришь во двор —
а там тишина, какой-нибудь кот, соседский забор,
рассвет и счастье,
и вроде еще не старость,
и для равновесия надо купить гитару.
2015 г.
«Да я, сколько помню, с глубокого детства…»
Да я, сколько помню, с глубокого детства
Не вписывалась ни в толпу, ни в пейзаж.
За мной не водилось лукавства, кокетства,
Мне искренне чужд «боевой макияж».
Да, трудно бывало, но не было скучно,
Да, мне доставался предательства яд.
А те, кто ценил, – те ценили за душу,
А те, кто не понял…
Да бог им судья.
Да, жизнь отсчитала два раза по двадцать,
Но это не срок.
И покуда живу,
Хочу удивляться, хочу вдохновляться
И видеть вокруг чудеса наяву.
2018 г.
Родниковые тайны души
«Облетают тополя …»
Облетают тополя —
Время, значит.
И под листьями земля
Тихо плачет.
Небо в серых облаках,
Солнце скрылось.
Но печаль моя в ветрах
Растворилась.
Двадцать третье октября —
День обычный,
А душа моя светла непривычно.
Что же, что произошло?
Непонятно.
Видно, осень улыбнулась
Невнятно.
1989 г.
«Темная стена. Белое окно…»
Темная стена. Белое окно.
В темноте цветов больше не дано.
За окном – туман.
И – ни огонька.
По небу течет белая река.
Растворились в ней дерево и дом —
И остались я и туман, вдвоем.
Да еще листок и карандаши.
Шепчет мне туман: «Ну, давай, пиши!»
Я опять пишу в тишине ночной.
Заберет туман все стихи с собой.
Будет их читать дуб в сыром бору,
Сосны, что стоят кучкой на яру.
Я для них пишу по ночам стихи.
Пусть же их прочтут травы, кочки, мхи.