Поджала губы. Вчера я все деньги отдала за съем квартиры, садик и кружки двойняшек. На карте злобно мелькала тысяча, которую нужно дотянуть до аванса. То есть полторы недели экономии по всем фронтам.

Одним словом – джозефина. Так я называла пятую точку, чтобы дети не слышали ругательств.

– Бегите в ванную, а за завтраком обсудим наши планы на день.

Достала телефон и позвонила подруге, как только малышня скрылась в уборной.

– Соф привет, будет пару тысяч до аванса? Мелким обещала кинотеатр, а не на что.

– Конечно, без проблем, – ответила девушка. – Вы к нам в гости, когда придете?

– Блин, вообще не знаю. Если получится, сегодня заскочим. У меня заказы по дизайну висят, и я хотела пока выходные, сделать макеты.

– Тогда на связи. На киношку сейчас тебе переведу.

– Спасибо, целую! – Отправила «чмок» в трубку и отключилась.

Подруга выручила. Собственно, как и всегда.

София Романова, дочь полковника полиции и жена влиятельного бизнесмена в городе. Мы познакомились на приеме у гинеколога, когда я перебралась в Волгоград и прикрепилась к поликлинике. Тяжелое время было. Беременная, потерянная и совершенно не представляющая, как жить, я вырывала шанс на спокойствие с упрямостью быка. В женской консультации мы с незнакомой девушкой разговорились и я, не выдержав, разревелась и выложила Соне все о ситуации с бывшим и скорым пополнением… С тех пор мы дружим, воспитываем детей. Стараюсь не злоупотреблять состоятельностью подруги и отдаю все до копейки, когда зарабатываю. Но Романова не поощряет этого, и часто дарит двойняшкам вещи, игрушки и билеты в детские театры. Ценю нашу дружбу и благодарна ей за помощь и поддержку. Единственное, подруга понятия не имеет кто отец детей. А я не горю желанием вообще вспоминать Макарова. Едва не умерев при родах, хочу забыть Илью. Правда, не получается. Никак. Ведь мои дети – его прямое отражение. Я этому радовалась, потому что боялась, что дети будут похожи на моих родителей. А это еще хуже.

– Мамуля, а на какой мультик поедем?

– Сынок, какой будет, – со знанием дела ответила ему. – На смешной, короткий и яркий.

– Саша, отстань от мамы. Надоел уже.

Закатила глаза. В Маше точно живет воспитатель. Она так и норовит подмять под себя брата и дать мне выдохнуть. Быть матерью двоих сорванцов тяжело. Это сейчас они умеют говорить, ходить и знают про туалет.

А раньше… Вздрогнула.

– Дети, бегите мыть руки и за стол. Я пока овсянку приготовлю.

– Фуууууууууу, – потянул Саша.

– Топай давай, а то голодным будешь. Мама банан туда положит.

– Марусь, а тебе с яйцом?

– Ага, – крикнула уже из ванной дочка.

Детям, в начале лета, будет пять, а уже так мудро рассуждают. Маша вообще молодец у меня. Помогает по дому, за братом присматривает. Сашка же непосредственный ребенок, который веселит меня каждый день.

– Овсянка и, правда, уже надоела. – Сказала уныло, помешивая я кашу.

Увы, но период жесткой экономии включен. По мне так лучше есть кашу и картошку, чем влезать в кредиты. Тем более, я не могла. Бывший мог узнать об этом. Одно дело карточки, другое кредитная история. Да и то, считаю, что если бы хотел найти, уже давно бы всех напряг. А так… Удобно живет, наверное. Я специально не лезу в интернет и не смотрю новости про него. Незачем. Дети подрастут, пойдут в школу, а там может быть, свяжусь с Дианой и узнаю обстановку. Первые годы я ждала, что вот-вот за мной Макаров прилетит и детей отберет. Жутко боялась, потому что знала: Илья сделает для этого все. Я видела, каким он может быть с подчиненными и с предателями. Спустя время, поняла, что возможно, поступила глупо и по-детски, но на тот момент не могла мыслить здраво, умирая от предательства и обиды.