– У меня была, – пальцами пробежалась по вырезу моей рубашки вниз, – парочка идей, как нам скрасить это время здесь, – склонившись к моему уха, – на самом краю Континента.

Прислушался к себе, понимая, что ощущаю лишь скуку и пустоту. Несмотря на откровенный прозрачный наряд, которым она едва прикрыла свои крутые формы, несмотря на аромат её возбуждения, тут же коснувшийся ноздрей, и лихорадочный призыв на дне глаз. А я смотрю на неё и чувствую лишь привкус фарса на языке. Словно смотришь дешёвую постановку режиссёра средней руки, постановку, которая проваливалась с треском на глазах у публики.

Перехватил её руку, сжимая запястье.

– Я думал, ты достаточно умна, чтобы не играть в эти игры, Селена. Хотя бы потому что знаешь – мне они не интересны.

– А что тебе интересно? – зашипела, выдёргивая ладонь, – Пропадать в своем замке в полном одиночестве? Я всё-таки твоя жена. Беременная жена, а не потаскушка с улицы, которую можно запереть…или,– прищурилась, подаваясь вперёд,– всё же не один, да, Мортифер?

– Да. Не один. – в её глазах промелькнула ярость и тут же затаилась где-то в глубине, – Правда, я думал, твои шпионы давно тебе донесли об этом. Разве нет? – улыбнулся, увидев, как она сжимает ладони в кулаки.

Думала, я буду отрицать? Значит, всё же я слегка ошибался в её умственных способностях.

– Послушай, милая. Единственное, что нас с тобой связывает, это обещание моего императора твоему отцу дать тебе МОЮ фамилию.

– В обмен на наши ресурсы и земли.

– В обмен на ваши ресурсы и земли. И до недавнего времени тебя устраивали условия нашей сделки. Так ведь?

Прищурилась, закусив губу. Секундная борьба, и здравый смысл всё же побеждает гнев. Хорошая девочка.

Склонила голову набок.

– Алекрикс сообщал, что приедет сегодня на ужин.

– Я учту. Можешь идти.

И она молча ушла, хотя нам по большому счёту и не нужны были слова. Достаточно было приспустить завесу её мыслей, чтобы ощутить физически на себе её злость и недоумение, желания и обиды. И ярость. Ярость, столь сильную, что, казалось, можно увидеть, как она пульсирует под её кожей, как переливается разными оттенками бордового, смешавшись с кровью. Цвета ревности. Яркие настолько, что режет глаза. Если, конечно, представить, что эта Деус способна на ревность. Скорее, нежелание потерять свое положение, стабильность в обществе и мужчину, обеспечивающего их. Невероятно красивая, стройная, яркая, словно бабочка. Сексуальная настолько, что многие Высшие согласились бы рискнуть собственными жизнями, но оказаться в её постели.

Вот только я никогда не любил бабочек. Мне они всегда казались слишком мерзкими существами. Никогда не понимал тех, кто восхищался ими. Ведь я отлично помнил, какими тварями они бывают большую часть своей жизни. Оторвать им крылья, и от красоты не останется и следа. Лишь крошки на пальцах.

Усмехнулся, поймав себя на мысли о Лие. О той, кто сводила с ума одним взглядом, одним своим присутствием рядом. Дьявол! Прошло всего три дня, а я уже подыхал от желания увидеть её, прикоснуться к шёлковой коже, просто, блядь, почувствовать её дыхание. Пусть даже за дверью. Она точно не могла быть серой бабочкой с иллюзорными крыльями. Ночной цветок, подобно лучу солнца, рассекающий своей красотой полог тьмы. Цветок, которым хочется любоваться бесконечно. Который хочется сорвать ко всем чертям собачьим и спрятать. Чтобы никто и никогда не смел коснуться его нежных лепестков, не смел любоваться его изысканным бутоном и вдыхать тонкий аромат. Иногда мне казалось, что легче смять его в ладонях и раскрошить на мелкие части, чем позволить другим приблизиться к нему. Скорее сдохнуть самому или убить каждого, кто посмеет отобрать её у меня.