– Мы из департамента шерифа, – сообщил Оливер. – Мистер Симс дома?

Не потрудившись ответить, женщина обернулась и громко позвала Томми. Из глубин жилья раздался глубокий баритон, но слова разобрать не удалось. В отличие от пронзительного женского крика:

– Копы тебя спрашивают! Какого хрена ты натворил?

Снова послышалось неразборчивое бухтение.

– Сам им и скажи! – ответила женщина. Внутри хлопнула дверь.

Мы с Оливером переглянулись. Супружеской гармонией здесь и не пахло.

Вскоре появился Томми, натягивая на пивной живот выцветшую футболку и настороженно окидывая нас взглядом. На его левой щеке виднелась багровая полоса. Должно быть, серьезная вчера вышла заварушка.

– Да? – сказал он вместо приветствия.

Годы его не пощадили. В старших классах Томми был высоким, подтянутым спортсменом с длинными каштановыми волосами и четко очерченной линией подбородка. Когда он проявил ко мне внимание, я пришла в восторг и по глупости согласилась встретиться с ним после игры. Оказалось, что его интересовало только одно, но осознала я это лишь на следующий день, когда он прошел мимо меня. Мало того, позже выяснилось, что он проболтался приятелям о том, что было между нами. Именно Томми я винила в прозвище Оторва, которое намертво прилипло ко мне до окончания школы.

Конечно, я вовсе не ожидала увидеть семнадцатилетнего Томми Симса, тем более что мы пару раз сталкивались с ним в магазине, однако оказалась не готова к крупному плану его помятого, морщинистого лица с обвисшими щеками. В некогда темно-каштановых локонах теперь проглядывала седина, а линия роста волос сдвинулась к макушке.

У меня самой появились морщинки на лице и растяжки на теле, а также безнадежная зависимость от краски для волос, сохраняющей мой родной русый цвет. Однако теперь я следила за фигурой.

– Лейтенант Оливер и помощник Блэкуэлл, департамент шерифа. Мы хотели бы задать вам несколько вопросов.

Едва взглянув на меня, Томми уставился на моего начальника:

– Этот гон… Если вы из-за вчерашней драки, то Стрикленд нас спровоцировал. – Его ладонь взметнулась к рубцу на лице. – Он накатал заявление или что?

– Из-за чего произошла драка? – спросила я, пропустив вопрос мимо ушей.

Томми перевел взгляд на меня и неловко переступил с ноги на ногу.

– Нам показалось, что он пристает к Джори Траан, и мы вмешались.

Это имя мне ни о чем не говорило.

– Почему вам так показалось? Они ссорились?

– Не-ет, – протянул он. – Но ведь она…

Я изогнула бровь:

– Ну, кто она?

– Племянница Джексона Энсли, которому Рэй хладнокровно выстрелил в затылок.

По спине пробежала дрожь, словно мне за шиворот бросили кубик льда. Уже второй раз за день прозвучало упоминание Джексона. Пожалуй, нужно приготовиться к тому, что в этом расследовании о нем еще не один раз вспомнят.

Томми опять прищурился, вперив в меня взгляд:

– Мы не встречались раньше?

Румянец вспыхнул на шее и пополз вверх. Значит, он меня не вспомнил. Уж не знаю, обрадоваться сему обстоятельству или оскорбиться. Проигнорировав его вопрос, я продолжила:

– Вы видели мистера Стрикленда и мисс Траан вместе до вчерашнего вечера?

– Да не. Я Рэя вообще сто лет не видел. – Томми скрестил руки на груди, на губах заиграла легкая ухмылка. Такое выражение частенько появлялось на его лице в старших классах на спортивных играх или тусовках с друзьями.

Перед мысленным взором вспыхнули воспоминания более чем тридцатилетней давности: Джексон и Томми в компании ребят на вечеринке или в школьной столовой. Однако не припоминаю, чтобы видела их наедине. Они скорее были приятелями, нежели близкими друзьями. Две полные противоположности – популярный спортсмен и хулиган, изображавший крутого. Джексона считали настоящим наркоманом. Насколько мне известно, единственное, что объединяло парней, – это бездушное отношение именно ко мне.