– Здравствуй, любовь всей моей жизни, – чмокнул меня в щеку брат и забрал сумку с вещами.

– Привет, причина моих страданий, – мы всегда по- странному здоровались, с детства придумали кучу приветствий и перекидывались при встрече. – И, между прочим, ты мне изменяешь! Все! Не дождешься руки, сердца и миллионов моего отца! – на этой фразе пара человек обернулись в нашу сторону.

Мы дружно захихикали и направились на стоянку к его машине. Вообще говоря, брат единственный мужчина, при котором я могла себя вести настолько свободно. Мне нравилось пороть всякую чушь, вести себя как ребенок. Но из-за моего нынешнего статуса, мужчины, с которыми я знакомилась как-то странно вели себя. Либо относились пренебрежительно, узнавая мой возраст. Мне это совсем не нравилось. Ну что такого, что мне 24, а не 30, в конце то концов?!

Когда мы подошли к парковке я никак не могла найти глазами машину брата.

– А мы не на машине? – спросила я, в момент, когда откликнулся сигнал черного мерседеса. Брат направился к нему.

– И давно у тебя ТАКАЯ машина? – в упор посмотрела я на него. Мне это не понравилось. Если брат ворует деньги из, по сути, его же фирмы, я буду зла. Нет. В бешенстве.

– У меня дела пошли на лад, но все по порядку, Вар. Сядь уже в машину, не стой столбом. – скомандовал он.

– Вопрос можно? Почему я вообще ничего не знаю из того, что сейчас происходит? – спросила я, сев на место рядом с водителем и поблагодарила господа, что рядом сейчас нет его будущей женушки. Полоскать мозги в семье люблю исключительно тет-а-тет.

Брат завел мотор, и мы двинулись, благо, как я отметила, к прежнему месту жительства брата.

– Так, ты есть хочешь? – спросил Вит.

– Нет, я поела, даже поспала в самолете, – усталость как рукой сняла еще одна «новость».

– Ого, чтобы ты…

– Да, – перебила его я, – Поэтому давай-ка начинай рассказ. Хотя нет. Хочу я есть. Закажем на дом, не хочу обсуждать твою личную жизнь в ресторане, – пробурчала я.

– Без проблем. Так, про машину. Во-первых, кредит. Во-вторых, не гоже директору такой процветающей компании ездить на старой тойоте. В-третьих, платим этот кредит мы вместе с Лерой. Лера – это моя будущая жена, – просто рассказал Вит.

– Допустим. Я уж было подумала…

– Знаю я, что ты подумала. И правильно подумала. Только не туда. У нас во всех филиалах кто-то ворует внушительную сумму. Стоп, – остановил меня, когда я открыла рот. – У тебя отпуск сейчас, а мой отпуск был три месяца назад. Ты меня знаешь, я трудоголик. А там накопилось дней много, в общем я июнь и август пробыл в отпуске. Ну ты видела в инстаграме. А не работать так долго – самоубийство, поэтому я начал просматривать все бумаги и документы от скуки. И обнаружилось, что доход у нас у всех должен быть, о, держись, вдвое больше! – поведал Вит.

– В смысле?! И как эта информация прошла мимо меня, если тебе известно об этом, мать твою, с августа?! – повысила я голос.

– Потому что я решал эту проблему. Не мог же я прийти и свалить на тебя еще и это. Я твой соучредитель, вдруг ты забыла, – обиделся он.

– И как же ты ее решил? – выдохнула я.

– А в этом мне как раз помогла Лера. Она юрист. Ловко со всем разобралась, – ответил он тоже уже спокойнее.

Я тупо смотрела в лобовое стекло. Только мне стоило подумать, что я постигла дзен и могу быть спокойна, как столько новостей. На улице уже стемнело, тут на два часа больше. Мы припарковались возле многоэтажного дома, квартиру в котором нам подарили родители. Но жил в ней только брат. Хотя, для меня там всегда была комната. Как сказали родители на случай, если Москва меня сожрет.