Автопогрузчик разгоняется, чтобы не утонуть в песке (не могу передать, с какой скоростью мчалось это чудовище). Меня мотает по всей кабине. Постоянно теряю свое ведро. Каждая неровность поверхности отражается на траектории моего полета. Папа выписывает пируэты, ставит железного коня на дыбы, тем самым заставляя меня болтаться всевозможными восьмерками в режиме «невесомости», будто космонавта на учениях. Столько по-детски радостного и беззаботного смеха, визга, восторга отрицания земного притяжения! Это был, наверное, один из самых свободных эпизодов моей жизни.

Река Лена – широкая лента, изумрудным кушаком подвязавшая голубые таежные горы – мечтательные великаны, и много-много счастья, в одном маленьком сердце. Все это живет до сих пор в моей голове как кусочек искреннего мира на окраине измотанной души.

Расставание…

Глазам мокро… Внутри дыра… Больно и слезливо… Маме тоже, я вижу… И от этого еще больнее. Хотя она улыбается, шутит. От меня не скроешь. Обнимаю ее за коленку, засыпаю, как сурок, подняв подлокотники и распластавшись на соседних креслах, холодного хищного самолета, который вновь украл у меня папу.

За всю недолгую жизнь… что я знала о папе: ну, во-первых, он – мой папа, во-вторых, это – человек-оркестр, который был и метрдотелем в гостинице Измайловская, стоял на страже сервиса (или чего-то там еще…) в Интуристе, работал монтажником-высотником на ВВЦ, альпинистом-спасателем на Кавказе, парашютистом, горнолыжником-эктремалом (акробатика на горных лыжах), даже снялся каскадером в одном из советских фильмов, боксером, и потом еще очень много всего… Он знал всех и везде. Куда бы мы ни поехали, для него не было ничего невозможного: будь то прием у министра обороны или ночные прогулки на машине по Красной Площади с красноречивым поливанием шампанским Лобного места, или просто каждодневные ужины в ресторанах с варьете, где я всегда дожидалась медведей.

Так, кто – ты? Ты – Мой папа! И я не собираюсь складывать о тебе какого-то определенного мнения. Я просто буду любить все, что в тебе есть. Хочу стать, как ты! Уметь все и все мочь. Без определенного названия, без ярлыка, без клейма на лбу: «я – летчик», «космонавт» или «пожарный». Пусть люди складывают обо мне мнение. Пусть для каждого оно будет свое и разное, инертное, неважно. Я – это «Я», недавно рожденный в самой замечательной семье на свете кто-то, вечно ищущий свой путь.

Путь… а надо ли его искать… Обязательно ли быть кем-то и носить ярлык, чтобы сказать: «Да. Я выбрал свой путь». Обязательно ли быть конкретным, классифицированным, вкладываться в ту или иную систему мнений, смыслов, быть понятным для окружающих? Обязательно ли быть таким как все или умело маскироваться под толпу, чтобы казаться коммуникабельным и дружелюбным?

Существует мнение, что «против системы не попрешь»… А зачем против нее переть? Почему нельзя просто решать свои жизненно важные вопросы внутри собственного мира? Ведь для того, чтобы жить с собой в согласии, не обязательно менять все вокруг себя.

Вот она – граница… Теперь, заглядывая за занавес, мне совершенно нестрашно, потому что я принимаю все свои действия. Все, что я сделала, я сделала осознанно, руководствуясь всеми органами чувств, которыми наделен мой организм. И даже умудрилась получить удовольствие, удовольствие от опыта, а, следовательно, знания.

Как ни парадоксально звучит: сейчас я получаю удовольствие от того, что чувствую боль… страшную боль… парализующую… выворачивающую суставы наизнанку… Но она же дает знание… Она мне дает самое важное из всех знаний: знание – я живу!