– Это гнусная ложь! Чего ты добиваешься? – Камал снова грубо встряхнул ее и выпалил, – Отвечай!

Не удержавшись на ногах от такой встряски, Сони повисла на его руках и тихо промямлила, глядя ему в глаза:

– Я не лгу, Дони – твой сын.

Одинокая слеза покатилась по щеке Сони, но она тихо продолжила:

– Я была на втором месяце беременности, когда мы с тобой расстались… – с трудом выдавив из себя последние слова, она опустила взгляд, не смея больше глядеть в глаза, пожирающие ледяным огнем и испепеляющие ее изнутри.

Лёд и пламя!

Взрывоопасное несоответствие, но равноценно смертоносное! Раздавить громадной глыбой льда, а затем испепелить своим огненным взором, что и останков найти невозможно. И, судя по взгляду Камала, он был способен и на большее.

Но когда слова Сони достигли его сознания, время словно остановилось…

Ошарашенный услышанным, Камал ослабил хватку и чуть было не уронил Сони. Однако мгновенная реакция отрезвила его, и резким движением руки он ударил Сони по лицу, вложив в эту оплеуху всю злость и силу. Как пушинка Сони отлетела от Камала, приземлившись у больничной койки, чудом не ударившись головой о железные перила.

– И ты, зная об этом, посмела меня бросить??? – цедил сквозь зубы Камал, чеканя каждое слово, – и главное, молчала???

Гнев разбушевался в нем с такой силой, что, не владея собой, Камал безжалостно, как игрушку, поднял Сони с пола и прижал к стенке. Сони ахнула от его грубых встрясок и застонала, ударившись головой о стенку.

Налитые кровью глаза Камала с презрением смотрели на Сони и его не трогали безумный страх и растерянный вид бывшей супруги. Супруга… Даже это не могло остановить ярость в душе и теле, которые охватили его в данный момент. Никогда в жизни благородство Камала не позволяло ему использовать насилие по отношению к женщине. Его гнев и ярость предназначались лишь врагам, а поднимать руку на женщин… Никогда! Для Камала это было уделом слабовольных и безответственных мужланов.

Однако волна ненависти, накатив на него всей своей мощью, заставила забыть о половых разделениях, и сейчас ему было наплевать, кто перед ним – мужчина или женщина. В глазах Камала помутнело, он не понимал не только то, что в его стальных тисках находилась Сони, но и то, что эта беззащитная женщина физически не способная сравниться с грубой мужской силой.

Сони в раскаянии глядела в глаза человека, которого безмерно любила. И понимала, что сама виновата в том, что довела его до животного состояния, когда невозможно ни понять происходящего, ни узнать тех, кто рядом. Бешеная ярость превратила Камала в жестокого зверя, в котором нет ни жалости, ни сострадания, ни прощения. Весь этот вид, в котором Сони не могла узнать Камала, который когда-то дарил ей свое внимание, любовь и заботу, пронзил такой неимоверной жалостью сердце Сони, что она готова была умереть за причиненную ему своим молчанием боль. Она согласна была умереть от его руки, только бы гнев, охвативший и превративший в чудовище, оставил его в покое. Только бы страдания его души прекратились и принесли успокоение, даже ценой ее жизни. И в данный момент её уже не волновали причины этого поступка. Ведь всему было объяснение. Её не волновало то, что он сам вынудил её на этот шаг своим коварством, и она была вынуждена уйти. Единственное, что сейчас для нее имело значение – это душевное спокойствие любимого, пусть даже бывшего и коварного…

Скупая слеза покатилась по щеке, обжигая бархатную кожу, которая окропилась багрянцем от оплеухи бывшего возлюбленного. А из уголка рта разбитой губы медленно текла струйка крови. Сони не замечала, как бурные чувства раскаяния, жалости к состоянию Камала, сострадания и нежности сменялись поочередно во взгляде, направленном на зверя, который несколько минут назад заботливо утешал ее переполненную терзаниями за жизнь сына душу.