Выхожу из особняка на мокрую улицу. В свете желтых фонарей улавливаю дорожку шагов Наташи. Острые шпильки, черные чулки и платье с разрезом сзади я жадно провожаю взглядом.

Подхожу к водителю и говорю, чтобы был на телефоне.

- Мишань, на Сухаревскую приедешь по звонку?

- Будет сделано, Тимур

Миша кивает, хватает баранку моей машины и потихоньку отъезжает. А я застегиваю пиджак на одну пуговицу, быстрыми шагами пересекаю улицу и догоняю машину Наташи, которая стоит на стопах.

Открываю дверь и сажусь в салон, без приветствия.

- Я уже думала ты домой поедешь, перегорел, - говорит Ната, выкручивая руль.

- Нет, просто дед меня озадачил, - бросаю ей, сворачивая шею на окна особняка Малиновского.

- Мутный дед. Смотрит так, будто уже твои бабки себе на счет перевел, - сухо отрывисто говорит.

Едем молча. От дома Григория до квартиры Наташи почти час по пробкам, мы добираемся минут за сорок и за это время почти ни единого слова.

- А я думала, ты присмотрел эту молодую шлюшку, - тянет уголки губ Наташа.

- Ты приревновала, бестия? - ухмыляюсь ответно.

Ната тормозит авто на светофоре, поправляет нарочито губки в зеркало заднего вида, а я кладу руку ей на колено.

Резко вверх, задираю подол платья и обнажаю кружевную резинку чулок. Наташа вспыхивает и забирает мою руку под платье. Сдвигает пальцы к самому центру и сладко прикрывает глаза, до краев полные похоти.

Проводит моим пальцами по сетке трусиков, давит к центру и тихо постанывает. Приоткрывает губы и запрокидывает голову назад. На пустом шоссе нас никто не торопит, а Наташа вбивает мои пальцы в центр трепетного лона.

- Тимур, я хочу, - говорит сипло, постанывая.

- Мы почти приехали потерпи, бестия, - улыбаюсь ей, убирая руки от влажной плоти.

Наташа приходит в себя от сигнала легковушки, невесть откуда появившейся позади нас.

- Да трогаюсь, бля! - шипит она, трогая ногой газ.

Дома Наташа сначала зовет меня в кухню-студию, предлагает немного выпить.

Наливает мой любимый ром, знает, что приду и захочу немного прополоскать горло.

Сама подходит ко мне, просит платье расстегнуть. Я легко цепляю поясок, замок тащу вниз, постепенно открывая ее спину.

Рукой цепляю трусики и тяну их вверх, так что упираются в возбужденную плоть. Наташа легко стонет, отбивает мою руку и скидывает платье.

В чулках и белье усаживается сверху на высокий, барный стул, широко раздвигает ноги и смотрит на меня.

- Скажи мне, ты хотел ее трахнуть? - говорит прямо, без тени фальши, имея в виду Альбину.

Делаю большой глоток, встаю с места и подхожу прямо к ней, вплотную. Двумя руками беру ее личико в руки и поднимаю к себе.

- Наташа, эта девчонка моложе меня лет на пятнадцать. Она просто неприятное приложение к бабкам Малиновского.

- И всего-то? Я видела твой взгляд, Тим, - недовольно говорит она, морща носик.

- Блять, Наташ, ты чего? Мы договорились, что просто спим, у нас секс, а не крепкие, семейные узы!

Наташа отбивает руку, отворачивается от меня и я к ужасу вижу, что в ее большим голубых глазах прячутся слезы.

- Это тебе так удобно думать! Я ничего не говорила такого!

Я смотрю на растущую истерику, поправляя пояс брюк. Стягиваю пиджак, небрежно бросаю его на диван в студии. Расстегиваю манжеты рубашки, давящий галстук к черту срываю.

Подхожу к ней и просто, без церемоний, держу в объятиях.

- Наташа, ты это своим другим любовникам предъявляй! Я у тебя не первый и не единственный, не нужно на себя образ жены прикидывать! Я сказал, что я не женюсь никогда!

- Отвали от меня! Спать с тобой не хочу! Пойди и без обязательств трахни эту девку, как ее там!

- Ее зовут Альбина, - нагло выдыхаю ей в самое ушко.