Шум на улице привлекает мое внимание, подхожу к окну и тихонько открываю створку. Дикий!..

Я узнаю его даже на расстоянии. Бессовестно красив! Он стоит у ворот, о чем-то разговаривает с парнями в строгих костюмах и светлых рубашках.

Перед глазами начинают всплывать картинки, как он ворвался в мою квартиру, как Леша предлагал меня в уплату долга. От этих воспоминаний становится больно и тошно, будто меня в грязи вымарали.

Помню, как уговаривала Лешу бежать из страны, пока я буду отвлекать Валида, а он предлагал сопроводить меня в зал регистрации брака, чтобы не убежала. Собирался перед родственниками объясниться, почему не он на мне женился. Даже неинтересно, что планировал говорить Алексей в наше оправдание. Как же я могла так ошибиться в человеке? Мне даже где-то нужно быть благодарной Дикому, что он не позволил совершить роковую ошибку. Жизнь с Алешей могла стать адом. Он проигрывал бы огромные суммы и предлагал бы меня в уплату долга. От этой мысли стало дурно, по коже прошелся холодный озноб. Теперь я вообще не уверена, что выйду замуж.

Последнее, что помню, как восточный красавец с бархатным голосом подошел и начал успокаивать. Все, дальше туман, как бы ни силилась заглянуть за пелену. Точно упала в обморок.

 Хорошо, предположим, я потеряла сознание, почему я не в больнице, почему возле меня нет Гули? Что я делаю в этом доме? Становится страшно, ведь я помню желание Дикого поменяться с Алексеем местами. Неужели думает, что, выкрав меня, заставит стать его женой? Блажен, кто верует!

У кровати лежат мои туфли, быстро обуваюсь и спешу вниз. Если честно, страшно до дрожи. Кожа от волнения становится гусиной, невидимые волоски поднимаются дыбом. Очень надеюсь, что я не в плену, что меня отпустят, если я начну настаивать. О том, что мой отказ может спровоцировать агрессию, лучше не думать.

А вдруг он привез меня сюда, чтобы изнасиловать? Единственное, что интересует Дикого – мое тело. Замираю на лестнице и уже не хочу идти вниз выяснять отношения.  Страх, паника, непонимание происходящего обрушиваются на меня лавиной.

«Надо бежать!» – бьется мысль в голове, а сердце так сильно стучит о ребра, будто хочет их проломить и вырваться на свободу.

Выглядываю в окно: мужчины несут в дом трехъярусный белый торт с розами, кружевами и бисером, который я выбирала на нашу с Лешей свадьбу. Решили поиздеваться? Что они собираются с ним делать?

«Яся, нашла о чем думать! Какая разница, что они собираются с ним делать?!» – истерично кричит голос в моей голове.  Прихожу в себя, когда мужчины поднимаются на крыльцо. Они не должны меня увидеть. Снимаю туфли – и бегом наверх, но в спальню не возвращаюсь. Во-первых, не помню, из какой двери выходила, во-вторых, хочу послушать, о чем они говорят. Прижимаюсь в стеночке у самого края коридора и превращаюсь в «большое ухо».

– Дикий, не злись. Скажем три тоста и свалим. Наслаждайся медовым месяцем, – их шутки сопровождаются дружным смехом.

– Торт хоть дай попробовать, мы газель специально заказали, а ты нас гонишь.

– У тебя тут продуктов нет, а мы вам такие ништяки привезли, самое лучшее официанты собрали, – продолжают друзья Дикого веселиться, – не пропадать же добру.

– Вы ведь сказали, что гости не разошлись, – голос Валида звучит напряженно.

– Ушли только родители утырка, а остальные возмущались, но недолго, после третьей рюмки им стало все равно, что свадьба не состоялась. Бухают, выселятся. Тамада сначала растерялся, но взял себя в руки, на ходу импровизирует.

Боже, какой кошмар! Уверена, что родителям Леши нескоро удастся пережить этот позор. В отличие от сына, они всего этого не заслужили. Многих гостей я лично знала, и теперь мне ужасно стыдно.