– Ну что, папа, давай команду «фас», – наклоняюсь к отцу, которого держу под локоть. За другой локоть уцепилась его обожаемая расфуфыренная женушка. Позади трутся братец и Варя, которую еле уломали пойти на это пафосное мероприятие. Девочка хотела заниматься и готовиться к какому-то тесту. Оказывается, она окончила школу с золотой медалью и сама поступила на бюджет. Она точно подброшенная в эту семейку.

– Не ерничай, дочь, и не вздумай меня опозорить! – ярится папа, пронзая меня злым взглядом. Он знает, что я на многое способна, если меня к чему-то вынуждают.

– Ни в коем разе, – пропеваю сладким голоском, – тем более тебя есть кому позорить, – говорю вроде бы тихо, но так, чтобы моя новая мамочка слышала.

– Паша-а-а! – пищит Элянка, награждая меня ядовитым взглядом через плечо своего мужа. Отвечаю точно таким же. А ты что думала, девочка, в сказку попала? Может, и в сказку, да только принц достался старый, с кучей вредных родственников. Чур, я за злую волшебницу. Ух, я бы ей наколдовала рога, зеленую кожу и ежиков в постель!

– Так что? – снова возвращаясь к разговору с отцом. – Кого мне в первую очередь окучивать?

– Вероника! – рявкает он, стискивая мой локоть до боли. – Ты когда угомонишься и примешь ситуацию?

– Как насчет никогда? Как ты повлиял на бабушку? Чем шантажировал?

– Попробовал бы я ее шантажировать… – бормочет он вполголоса. – Иди погуляй пока, присмотри за братом, чтобы он не налакался.

– Я тебе что, алкоконтроль?

– Иди–иди.

– Паш, а может, пусть она домой идет? Не хочет она отца слушаться, – вклинивается Лянка, говоря елейным голоском. – Замуж она не хочет. Да и ты потом устанешь жалобы слушать, если она за какого-нибудь твоего партнера выйдет замуж. Зачем так издеваться над человеком?

– Я не издеваюсь над ней! Я хочу как лучше! – злится отец.

– Но я же не про нее. А про предполагаемого жениха. Если ему такая достанется, ему ж тогда не позавидуешь…

– Ты говоришь о моей дочери. Не забывайся, Эляна, – осекает ее отец, смотря грозным испепеляющим взглядом, под которым она съеживается и тушуется. Упс, переборщила. – Вероника не опозорит род Исаевых. Правда же, Вероника? Тем более я не заставляю выбирать сегодня. Просто присмотрись. Это-то ты можешь сделать для отца?

***

– Меня приставили присматривать за тобой, – сообщаю братцу, подходя к нему и рассматривая гору канапе на шведском столе.

– Ауф! – радуется он. – Пумба, ты присматриваешь за мной, а мне сказали присматривать за Варькой. Соответственно, – показывает пальцами перекрестное движение, – ты можешь присматривать за ней!

– Чудо-логика! Ты откуда взялся, такой умный?

– Не поверишь! Оттуда же, откуда и ты! – ржет как идиот.

– Тимон, не нервируй меня, – вздыхаю тяжко, бросая канапешку в рот.

– Ну ты и токсик, систер. Тебе надо сбросить пар, кстати, вон твой краш идет, – кивает мне за плечо, и меня одновременно обдает холодом и жаром.

Баров? Что он здесь делает?

– Что ты тут делаешь? – даже и не думаю оставаться в сторонке, подхожу к нему, взвинченная и жующая канапешку.

– Иса–а–аева, какими судьбами? – тянет этот говнюк, гуляя взглядом по моему телу, как будто он его хозяин. Черт, и почему он продолжает иметь на меня влияние? – А еще короче платья не было? Или это сорочка?