Светка с интересом поглядывала по сторонам: несмотря на то, что египтян в зале было немного, она видела здесь совсем другие типы лиц, нежели встречавшиеся ей на юге, где они обычно отдыхали семьей. Местные арабы были много светлее, чем южане, среди служащих аэропорта и полицейских встречались высокие и даже очень высокие мужчины, а среди прибывших из Москвы оказалась группа просто-таки огромных дядей, похожих на слонов, с грубоватыми крупными лицами.

Что касается Натальи, то в Египте она прежде не бывала, как, впрочем, и вообще за границей, и поэтому даже через привитую ей с детства сдержанность явно проглядывало почти детское любопытство.

Миновав контроль и забрав с движущейся ленты чемоданы, девушки прошли туда, где у прибывших проверяли багаж. Тут Светке ужасно не понравилось, что египетский чиновник жестами велел ей поставить чемодан на что-то вроде длинного стола. Во-первых, чемодан если и не тяжелый, то все равно увесистый, а во-вторых, ему надо – пусть сам и поднимает! И это так ясно было написано на ее лице, что проверяющий подозвал откуда-то сзади местного парня, и тот водрузил чемодан куда надо. Светка открыла его ключом, и опытные руки ловкими движениями стали нырять вглубь, между вещами, иногда приподнимая их, даже заворачивая: видимо, обычно туристы наивно прятали то, что хотели скрыть, на самом дне. Чемодан Натальи проверять не стали.

И вот они уже на выходе и высматривают в толпе таблички с надписью «Света».

Там, куда они вышли, было уже душно и жарко, и девушки словно окунулись во влажный мягкий воздух.

Вот зоркая Наталья увидела одну табличку: они подошли и избавились от первой посылки, потом – от второй. Наконец Светка разглядела за спинами встречающих Олюню – та призывно махала рукой. Решили подождать остальных встречающих, чтобы отдать две оставшиеся посылки, особенно хотелось расстаться с жутко тяжелыми Ларисиными проспектами – они уже оттягивали руку так, что нестерпимо ныло плечо. Но минут через пятнадцать Олюня заявила, что хватит ждать, и поскольку у жаждущих получить московские посылки есть ее телефон, то пусть теперь звонят и подъезжают сами, раз не соизволили явиться вовремя.

И они поехали по широкому красивому проспекту от аэропорта в центр Каира. За рулем сидел сын Олюни, который казался ее младшим братом, а Наталья вообще поначалу отказывалась верить, что мама Светы и эта красивая холеная молодая женщина – ровесницы.

Ларчик открывался просто: у Олюни имелся косметический салон, и, будучи большой энтузиасткой своего дела, все новинки, которые привозила как из Москвы, так и со всяческих профессиональных сборищ, она в первую очередь опробовала на себе. Результат был, что называется, на лице.

Сначала они прикатили в этот самый салон, состоящий из пяти комнат и «бухара» – арабской парилки, воздух в которой щадяще нагревался до 25 градусов; в одной из комнат стояли большие джакузи. Там они выгрузили две пока бесхозные посылки (свою Олюня оставила в машине), хозяйка по-арабски поговорила со смугловатой, еще молодой египтянкой, потом, уже по-русски, с другой женщиной средних лет – стало понятно, что та делает здесь массаж. Краем уха Светка уловила, что улаживаются какие-то организационные вопросы: сначала Олюня не придет на работу пару дней, потом – эта женщина, Тоня, собирается съездить на море.

– Так, все, – сообщила Олюня, – теперь можно ехать в отель.

Отель был почти рядом, но по дороге девушки успели узнать, что он находится в одном из центральных районов столицы – Докки, а когда свернули направо, Олюня показала на левой стороне широкого проспекта стоящий прямо на Ниле большой отель «Шератон-Кайро», за ним успело мелькнуть Российское посольство. Мелькнуть – потому что они опять свернули вправо и остановились перед входом в отель «Пирамиса». Гид Олюня сообщила, что если проехать чуть дальше, то упрешься в наше консульство, а прямо перед отелем – русская школа, так что место здесь очень спокойное, и вообще Египет – страна безопасная, не то что Россия сейчас! Сказано это было с нескрываемой гордостью.