– Не ужинал, поел бы с удовольствием.

– Поставлю чайник.

Леша поставил чайник, достал порезанный батон и варенье, а на плитке зашипело что-то жареное.

– Я знал, что у меня новый сосед, и вот решил тебе оставить немного жареной картошки с луком.

– Здорово! Спасибо, Леша.

Я с удовольствием начал есть. Леша достал бутылку «Зубровки» и предложил немного выпить. Я сразу согласился. Увиденное сегодня вечером взбудоражило меня не на шутку. Леша был родом из Минска, добродушный спокойный парень.

– Леша, извини, если обижу, но ответь мне на вопрос. Как тебе в голову мысль пришла стать военным финансистом? Я даже не слышал о твоем Ярославском училище. Понимаю, когда поступают в танковое, летное, ракетное, десантное, но почему в финансовое?

– Все просто. Я не создан быть командиром и не гуманитарий, но и на гражданке делать мне нечего. Понимаешь?

– Честно говоря, не понимаю.

Выпили половину бутылки и решили остановиться. Я пошел в душ и стоял под ним не менее получаса. Осмыслял произошедшее. Получается, что правит всем страх и сила, никакие уговоры и договоры не помогут. С воинской дисциплиной все очень и очень плохо. Учимся и делаем выводы.

Утром, перед разводом, Виктор сначала представил меня перед строем роты личному составу роты, а после развода полка комбат представил меня всему личному составу батальона. Специально из всех мест в этот день собрали весь наличный состав моего взвода вместе, и я его повел в парк. Туда же пришел Виктор и комбат. Виктор показал мне три мои БМП-1, а весь личный состав по его команде раскладывал перед машинами ЗИПы и имущество для приемки дел и должности. Впрочем, принимал не я, принимал за меня комбат. Развернулось нешуточное действие, все бегали и очень старались, но не помогло. Всему увиденному комбат поставил твердую «неудовлетворительно» и ушел со словами:

– Тимофеев, жду рапорт о приеме дел и должности.

После ухода комбата Виктор приказал все сложить на место, а машины завести и выгнать на прочерченную перед боксами «линию боевой готовности». Все три машины выехали, я залез в каждую из них и проверил все, что можно было проверить. После этого машины загнали обратно, причем одну из них загнал я сам, лично.

– Все, Юра, больше людей держать не могу, надо отправлять по местам работ. Все закрываем, сдаем и идем в канцелярию, там сделаем бумажную работу.

Но перед тем, как уйти из парка, Виктор решил мне показать, где находятся боксы остальных подразделений нашего полка. Мы не спеша подошли к тыльным воротам, где перед нами во всей красе развернулась следующая картина.. Перед колонной из одиннадцати незаведённых БМП стоял строй в полном снаряжении с вооружением, который тянул на полноценную мотострелковую роту, то есть в целом в нем было около ста человек. Командир перед строем ставил задачи.

– Что это? – с удивлением в голосе спросил я у Виктора.

– Это первая мотострелковая рота нашего полка.

– Это рота полностью укомплектована?

– Да, полностью. Пойдем отсюда, я тебе все расскажу. Завидуешь?

– Да, очень завидую.

– Понимаю.

По прибытии в канцелярию роты мы взялись за бумаги.

– Смотри, Юра, я недавно принимал роту и составил акты. У меня все есть, эти акты есть во всех службах, и по ним все, что можно, или уже списано, или находится в стадии списания. Советую тебе переписать мои акты, написать рапорт и покончить с бумажными делами. Все равно, говорят, что весь наш полк в следующем году перевооружат на БМП-2 , а эту технику направят на списание.

Бумажные дела заняли весь день до обеда. После обеда я зашел в канцелярию, где за столом сидел Виктор и что-то писал.