Она тоже обняла его и ласково похлопала по щеке.

– Хорошо. Надеюсь, что справляюсь. – Она внимательно вгляделась в его лицо – ясные голубые глаза, казалось, видели все, что он хотел скрыть. – Я очень рада, что ты здесь. Ты плохо спишь?

Он выпрямился. Проницательность бабушки его нисколько не удивила.

– Сплю достаточно.

Она смерила его недоверчивым взглядом, но больше ничего не сказала и въехала обратно в дом.

– Куда подевались мои манеры? Входи, входи. Я хочу, чтобы ты встретился с моей дорогой приятельницей.

Бен внутренне напрягся и последовал за бабушкой через так хорошо знакомую гостиную на кухню. Хоть бы эта приятельница не оказалась одной из главных сплетниц в Хоулден-Кроссинг. Ему только не хватало, чтобы люди, узнав о его приезде, начали приставать с вопросами и осыпать обвинениями. Он замер на пороге кухни, когда встретился глазами с красивой – и молодой! – блондинкой, сидящей за столом.

– Бен, познакомься с Лейни Килер. Лейни, это мой внук Бен Лолесс. Он пожарный в Гранд-Рапидс. – В голосе бабушки Роуз звучала гордость, а у Бена все перевернулось в душе. – Лейни училась в твоей школе, но на несколько лет позже тебя, Бен.

Ну и ну. И это приятельница бабушки? Длинные светло-русые волосы зачесаны назад в хвост, но несколько прядок выбились из заколки. Лицо сердечком, прозрачные голубые глаза, кремовый цвет лица. И полная грудь, обтянутая розовой футболкой.

Он слегка ей кивнул и выдавил:

– Добрый день.

Ее губы изогнулись в улыбке, но глаза не улыбались.

– Здравствуйте. Роуз много мне о вас рассказывала.

– Да? – Он насторожился. Наверное, зря. Она вряд ли что-то знает. – Бабушка, я пойду принесу свои вещи, хорошо?

Лейни встала:

– Я тоже пойду. – Она наклонилась, поцеловала Роуз в щеку и обняла. – Я навещу вас через несколько дней.

– Не слишком переутомляйся, дорогая, – напутствовала ее бабушка, а Бен подавил смех. Насколько ему было известно, никому из семейства Килер не нужно надрываться на работе – они получали все на блюдечке.

Она прошла мимо, и на него повеяло ее духами, чем-то цветочным.

На веранде она повернулась к нему со словами:

– Роуз рада, что вы здесь.

– А вы нет.

Большие голубые глаза, прищурившись, смотрели на него.

– Не знаю, что на это сказать. Ей очень трудно живется. Где же были вы?

Он разозлился. Он и без ее слов переживал, что бабушка долго оставалась без его помощи. Не хватает еще, чтобы эта пташка совала нос в его дела… как бы привлекательно она ни выглядела.

– Бабушка не любит признаваться в том, что ей нужна помощь.

Это в их семье наследственная черта.

Лейни снова осуждающе на него взглянула и спустилась с веранды.

– Ей уже за семьдесят. Как вы можете оставлять ее одну?

Бену стало ужасно стыдно.

– Она всегда говорит, что у нее все в порядке. А сейчас я здесь.

Почему ему небезразлично, что эта женщина считает его подлецом?

Она пожала плечами:

– Все равно вы должны ее навещать. Неужели это так далеко отсюда? Она гордится вами, а вы не торопились к ней приехать.

Даже в сумеречном вечернем свете октябрьского дня он видел, как сердито блестят ее голубые глаза от злости на него за его же бабушку.

– Я сейчас здесь, – повторил он, тоже начиная злиться.

– Но скоро уедете. И тогда что с ней будет? – Развернувшись, она зашагала через двор, а он не смог отвести глаз от ее аккуратного упругого зада. Она села в свою машину, захлопнула дверцу и рывком выехала со двора, оставив за собой шлейф пыли и гравия.

Ну и дела. Кажется, он «достал» аппетитную бабушкину подружку.

Бен покачал головой, спустился с веранды и подошел к своему автомобилю, чтобы забрать сумку. Ему пришлось за последнее время многое пережить. Из-за него погиб лучший друг, и ему уж точно ни к чему проблемы с Лейни Килер. И вообще, какое ему дело до того, что она о нем думает?