Глеб оказался жив. Отец Сергея оплатил лечение и выплатил огромную компенсацию. Глеб не стал писать заявление в полицию.

…

С того дня прошло десять лет. Сергей вошел в дом. К нему подбежал его двухлетний сын, схватил за подол рясы и потянул. Он всегда делал так, когда хотел на руки к отцу. Сергей взял его. Сын, улыбаясь, потянул Сергея за бороду.

– Сергий, мой руки, я ужин накрыла. Дай мне Глеба. – Сказала ему жена, забирая с рук сына.

Запертые души

– Давай, мужики! Поднажмём, еще немного осталось. – Кричал бригадир.

Девять, вымазанных землей, вспотевших, уставших мужчин бурили шахту. Повсюду осыпалась земля. Анатолий бурил с ними. Неожиданно земля под ними стала обваливаться. Все девять человек провалились. Они оказались в другой шахте, которая была под той, что бурили они. Земля сверху не переставала осыпаться. И вновь они проваливаются. Еще шахта. И снова обвал.

– Толя, Толя, проснись. – Анатолия разбудила жена.

Мужчина вертел головой и размахивал руками.

– Что опять? –Спросила Антонина.

Анатолий очнулся, схватил за руку жену и уставился на нее, выпучив глаза.

– Толя, все хорошо. Ты дома.

– Опять приснились ребята. Ну почему тогда я не поехал с ними?

– Бог уберег. Поспи еще. Два часа до будильника.

Анатолий вышел на балкон и закурил. Глядя немигающими глазами в горизонт, он тихо произнес: «Мужики… Когда-нибудь я вас найду.»

…

Середина июля. В парке аттракционов, где Анатолий работал дворником, не протолкнуться – народу тьма.

Анатолий, неспешно, подметал у забора, когда услышал за спиной:

– Пап, привет!

Мужчина обернулся.

– Ой, Сашка! – он обнял сына.

– Пап, мы тут с друзьями собираемся поехать в одно место на неделю. Отдых, рыбалка, гитара у костра. Поехали с нами.

– Саш, да я бы поехал. А как же работа? Как мать?

– Я у мамы тебя отпрошу. А на работе отгулы возьмешь. Ну ты же не депутатом работаешь. Никто и не заметит, что тебя нет.

– Да? Это как раз отсутствие депутата никто не заметит. А если я пропаду, тут все таким слоем мусора покроется. Ты знаешь сколько я за день убираю?

– Да знаю я, знаю. Пап, ну лето. Когда ты куда-то выбирался? Кстати, помнишь ты как-то рассказывал про то место, где твоя бригада работала? Ну там, что они уехали, а ты с гриппом лежал, не смог. А они пропали в той шахте. Помнишь?

– Да, забудешь разве?

– Вот! Мы туда едем. Там места очень красивые. Представляешь, роща, которую когда-то вырубили, снова выросла. Там еще озерцо появилось. Красота. Едешь?

Мимо проходила женщина с мальчишкой лет девяти.

– Чтобы в люди выбиться, учеба нужна. Если ты не будешь заниматься, читать, учить таблицу умножения, ничего не добьешься. Вон будешь, как этот дед, всю жизнь улицу мести. И не увидишь ничего, кроме грязи! – Говорила женщина мальчику.

Анатолий отвернулся в сторону. В парке было много мамочек с детьми. Некоторые из них указывали на Анатолия, как на плохой пример. Ему всегда становилось стыдно в такие моменты.

– Пап, да не обращай ты внимания. Твоя должность важнее депутатской.

– Знаешь, Сашка. Права она. Кроме грязи ничего и не вижу. Поеду я с тобой. И плевать на все.

– Папка! – Саша обнял отца.

…

– Толя, ты все положил? Проверь. Паспорт возьми.

– Тонь, зачем мне в лесу паспорт? Потеряю еще.

– Дорога дальняя, мало ли что. Как без документов? Ох, ну Сашка! Затеял авантюру, да еще тебя потянул. Давай я тебе фонарик запасной положу и батарейки.

– Тонь, я неделю собирался. Думаешь, я фонарик запасной не взял? Я же бывший шахтер. У меня фонарик поперед папирос.

– Ну, да! Папиросы то на первом месте у тебя.

Оба засмеялись и обнялись.

– Ты у меня на первом месте, Тонечка.