– Что именно?

– Сказал, – Антон лукаво прищурился, – что есть одна опытная стерва, которая портит кровь за евро.

– Ты что, обалдел?

– Да пошутил я, пошутил, – Ярцев свернул свою идиотскую улыбку. – Я сказал ему, что ты можешь наказать эту троицу Анисимова-Нефедов-Тищенко. Он сначала отнесся к моим словам с недоверием, и мне пришлось поведать ему некоторые подробности того, как ты наказала Синдякова, сбившего твоих родителей, ну еще кое-что… Он был впечатлен настолько, что положил на стол вот это, – Ярцев вынул из двух карманов по тугой пачке, – и сказал, что готов оплатить твои услуги. Слушай, Полина, я не продешевил?

– Ты же знаешь, Антон, я никогда не заламываю цены и не торгуюсь с клиентами. Сколько заказчик может и готов заплатить, столько я и возьму с него.

– Ну что, деньги я тебе выдал, материалы тоже. Дерзай!

– Сегодня же начну со всем этим разбираться. – Я бросила в пухлую папку две тугие пачки банкнот и открыла дверцу.

– Держи меня в курсе, – попросил Ярцев.

– Ладно, – пообещала я и покинула салон «Рено Дастера».

– Полетт, ну наконец-то! – воскликнул Ариша, выглянув из столовой. – А то я уже собрался ужинать без тебя. Ты не говорила, что задержишься. Что, на дорогах пробки?

– Нет, у меня была деловая встреча.

– Жаль, что не любовное свидание, – посетовал дедуля, который мечтал поскорее отдать меня замуж. – Если ты и впредь будешь думать только о работе, то рискуешь в старости проводить вечера в обществе настольной лампы и потрепанной книжки со слезливой мелодрамой.

– Никогда не читала мелодрамы и вряд ли начну, – парировала я, но заметив, как нахмурился мой прародитель, сменила тему: – Ариша, а чем это у тебя так вкусно пахнет?

– Котлетами – купил несколько штук на пробу в мясной лавке, которая недавно открылась в нашем поселке. Так что переодевайся, мой руки – и к столу!

– Я мигом!

За ужином дедуля незатейливо выпытал, с кем у меня была деловая встреча и по какому поводу.

– Значит, ты собираешься наказать виновников пожара, случившегося на излете зимы в Горовском доме престарелых?

– Да, но сначала проверю, действительно ли все было так. Знаешь, когда я слушала Антона, у меня даже и тени сомнений не возникло, что все так и есть. А по дороге домой в голове возникла мысль, а вдруг Альберт что-то не так додумал, какие-то факты притянул за уши…

– Не исключено, – согласился со мной дедуля. – В нем могла говорить обида. Из персонала ведь только его мать погибла… Хотя что-то мне подсказывает, эта история очень похожа на правду…

– Спасибо, Ариша, за ужин. Вкусные котлетки, можно будет покупать их. – Поблагодарив деда, неожиданно проявившего кулинарную инициативу, я поднялась на второй этаж и, уединившись в своей комнате, стала изучать документы, которые собрал подводник за время своего отпуска.

Звонков не сидел в Горовске без дела, а скрупулезно собирал материалы, которые могли пролить свет на то, что произошло почти полгода назад. Он сфотографировал и распечатал некоторые страницы уголовного дела, заведенного по факту гибели людей во время пожара, которое показал ему бывший одноклассник, работающий в нашей городской прокуратуре. Так что я смогла ознакомиться с показаниями директора дома престарелых, охранника, медсестры и некоторых выживших постояльцев, чем и занялась в первую очередь.

Анисимова, Нефедов и Тищенко писали в своих объяснительных записках практически одно и то же. Все трое упомянули, что Василий Николаевич Чугунов, несмотря на строжайший запрет, курил в комнате, зачастую лежа в постели. Валерия Николаевна несколько подробнее своих сотрудников остановилась на личности санитарки Звонковой, охарактеризовав ее как ленивую, своенравную и грубую. Анисимова утверждала, что не раз предупреждала ее, чтобы она почаще ночью заглядывала в комнату Чугунова, где тот последний месяц жил один, но она не прислушивалась к ее словам. Директриса, по ее собственному признанию, не увольняла Звонкову только лишь потому, что найти новую санитарку на минимальную зарплату было проблематично. Охранник подробно расписывал, как он, вызвав пожарных, пытался погасить пламя с помощью огнетушителей. У меня создалось впечатление, что Нефедов переписал инструкцию к ОП-4 слово в слово. «Встряхнул огнетушитель… открыл клапан… направил струю»… Действий с его стороны вроде бы было много, а КПД от них оказался нулевой. Медсестра почему-то спасала не людей, а истории их болезней и медикаменты, которые находились в правом крыле строения, куда огонь так и не добрался. И только Звонкова помогала беспомощным старикам выбраться из горящего здания. Так показывали оставшиеся в живых постояльцы дома престарелых. Еще они все, как один, утверждали, что Чугунов если и курил в комнате, то у приоткрытого окна, а с дымящейся сигаретой в постели его вообще никто никогда не видел. Где именно произошло возгорание, они не знали, поскольку спали крепким сном. Когда санитарка их разбудила, пламя полыхало уже повсюду.