Даже если без колпака был, то вытащил вовремя стопроцентно! От меня еще ни одна баба не залетала! Неужели реакция подвела? Или девчонка решила на живот меня поймать? Хочет денег на аборт? Про замуж молчу. Это лютый бред. Ребенок должен рождаться в браке, любви и по обоюдному желанию.

У нас в диаспоре трепетное отношение к детям, но я не разделял мнение, что прерывание нежелательной беременности – это грех. Нет, наши татарочки должны рожать и быть пристроены. Даже если мужа нет, то помощь диаспоры обеспечена и никакого злословия – за этим Адам Даниярович, наш глава, следил четко. Но левая девица, с которой переспал по глупости, другое дело: ей прямая дорога на аборт.

– Почему о якобы моем ребенке ты узнал раньше меня? – спокойно поинтересовался. Я не считал целесообразным демонстрировать эмоции на публику. Этим я отличался от братьев – горячих татарских молодцов. Нет, головы у нас у всех буйные и непокорные, но я предпочитал тактику сдержанного продавливания, нежели яростной атаки. Так всегда выгода больше, а потери меньше.

– Потому что, – едко ответил брат.

Майя вроде работала на него и, вероятно, пришла жаловаться и просить. Ну или требовать и угрожать.

– Кстати, а причем вообще дядя Адам?

– Потому что фамилия у этой Майи – Хаматова, понял, да? – повернулся ко мне.

Блядь… Вот сейчас задница начала подгорать.

– Она из наших?

– Да, меня попросили ее взять на стажировку. У нее дед – один из старейшин. Ну ты… – покачал головой. – Я мог такой подарок от Амира ожидать, но от тебя, – в сердцах ударил по рулю.

Давид был расстроен. Он и сам женился по указке родителей и не раз заявлял, как ему претит все это. Теперь меня ждала похожая судьба. Дядя Адам умел брать за яйца. Наших девок таскать нельзя. Безнаказанно…

Мы приехали к особняку Адама Данияровича Загитова. Он хоть и возрастной мужчина, но в силе: выдал крендель с молодой женой и заделал ей детей, только со старой не развелся.

На моей памяти это первый случай многоженства в диаспоре. Нам Аллах разрешал иметь до четырех жен, но в реалиях современной Москвы это нецелесообразный бред. Для чего? Ну никто из нас не султан: дворцами и гаремами не располагал, поэтому чур меня от четырех жен. А вот двух… Чувствую, у меня могла вырисоваться презабавная перспектива.

– Ты не отрицаешь, что девушка была чиста, когда легла с тобой? – дядя Адам был очень осведомлен.

– Не отрицаю.

Чернить девочку не собирался. В любом случае мне засадят по самые помидоры, а у Хаматовой идеальная репутация. Даже Давид не мог ничего плохого сказать, хотя у него в офисе каждая вторая из молодок – бывшая или будущая блядь.

– Адель, – дядя подался ко мне, – ну она девчонка совсем, ну а ты что?! Неужели не мог предотвратить такие последствия? Не мальчик же!

– Дядя Адам, – вмешался Давид, – все же можно решить. Девочке всего двадцать, какие ей дети?!

– Лота вышла за тебя тоже в двадцать и родила в первый год брака, – парировал Адам Даниярович.

– Да ладно, – Давид пытался качать, но наш дядька в этом плане принципиальный. Он главный человек в диаспоре: на него смотрят, равняются, уважают, но могут и бунт поднять, если перестанет блюсти интересы членов общины. А честь девушки для наших – не пустой звук. Нет, в трусы никто ни к кому не лез и не требовал девственницами замуж выходить, но залет – это всегда залет.

Я молчал, не спорил и не пререкался, наоборот пытался соображать быстро, взвешивать шансы и прикидывать возможности. Могла ли девчонка специально все это подстроить? Семья там не ахти какая в плане влияния и ресурсов. Майя точно не завидная невеста, но она молодая и красивая. Фертильная, что тоже важно. Она точно была неопытна в постели, и дело совсем не в плеве. Сейчас врачи умели даже на шлюху с трассы целку натянуть. Нет, в девочке была невинность. Другой вопрос, что ни она, ни ее девственность, ни этот ребенок мне не нужны. Но… Мои желания уже не так важны. Это вопрос чести.