Охранник, стоящий у входа в клуб и пытающийся, по-видимому, прожечь дыру в моем паспорте, с каждым наплывом холода раздражал меня все больше. Что он там хочет разглядеть?! Нахмурившаяся Оля, которой в отличии от меня уже отдали документы, явно находилась в таком же недоумении.

– Возраст подделала? – в сотый раз переведя прищуренный взгляд с паспорта на меня, спросил амбал.

– В смысле? – от неожиданности даже перестала трястись от холода.

– Да какие тебе восемнадцать? Ей, – кивнул на Олю, – да. Верю. А ты бы хоть примарафетилась, да надела что-то покороче. Тогда может быть и сошла за совершеннолетнюю, – произнес с видом опытного следователя. Холмс недоделанный.

– Вы шутите?! – разразилась праведным гневом. – Как, по-вашему, я могла подделать возраст?

– А мне откуда знать? – развел руками громила. – Вы, малолетки, на все способны, чтобы в клуб попасть.

– Слушайте, это не смешно! Вы не можете обвинить меня в подделке документов так просто!

– Зато я просто могу не пустить тебя без объяснения причины. Ты, – взгляд на Олю, – можешь заходить.

Я была настроена решительно, и мой настрой не укрылся от подруги, тут же схватившей меня за локоть и попытавшейся оттянуть в сторону.

– Мир, пошли! Это не то место, где можно устраивать скандалы.

Скандалы? Боже, да я никогда в жизни не скандалила и не ругалась, не говоря уже о том, чтобы устраивать разборки посреди улицы. "Все проблемы можно решить мирным путем". Так учил меня дедушка, по такому принципу я и жила. Видимо, до сегодняшнего дня, потому как сейчас была в шаге от того, чтобы взорваться негодованием. Боюсь, гневная тирада все же вылилась бы на нагло ухмыляющегося здоровяка, если бы меня вовремя не одернула Оля.

Выдохнула, прикрыв глаза. Я не могу просто уйти! Мне нужно попасть внутрь, нужно увидеть его!

Черт, я не для того обманула дедушку, в первый раз буквально сбежав из дома. Он думает, что я поехала к родителям, но никак не торчу перед ночным клубом, из которого то и дело выходят, а иногда и вываливаются выпившие посетители.

И я решилась на то, что никогда себе не позволяла и не думала, что смогу позволить. Да и сейчас, потянув змейку сумочки, до конца не осознавала, что на самом деле делаю.

– Вот, возьмите! – сунула охраннику оранжевые купюры.

Рядом ахнула Оля и почему-то начала оглядываться по сторонам, будто за ней кто-то гонится.

– Ты ненормальная что ли? – сквозь зубы зашипел амбал, округлившимися глазами уставившись на деньги в моих руках, а в следующий миг, подобно Оле, осмотрелся вокруг, уделив особое внимание группе вышедших покурить парней, что стояли в стороне.

– Мало? – я никогда ничем подобным не занималась и не знала, сколько принято давать. Просто вытащила не глядя несколько. – Я могу дать больше!

Уже собралась торопливо достать еще пару бумажек, когда охранник резко вырвал деньги из моей руки, воровато спрятав в нагрудный карман.

– Проходите, – тихо произнес, отойдя в сторону. – Только тихо там. И проследи за своей безбашенной подружкой, – последнее было сказано Оле. За мной? Это я безбашенная?

– О чем он? – спросила подругу, когда мы уже зашли в тускло освещенный коридор.

Это место с натяжкой можно было назвать уютным. Слишком мрачно.

– Мира, ну ты даешь. Правду говорят, что у богатых свои причуды. Кто так в открытую деньги сует, а?

Мы прошли мимо обнимавшейся у стены парочки. Ну, мягко говоря, они обнимались. Если же не стесняться в выражениях, то чуть не лезли друг другу в трусы, на что я лишь поморщилась.

– Прости уж, не знаю, как взятки давать, – поспешила догнать Олю, которая, ничуть не смущенная местным контингентом, прошла чуть вперед. – И вообще, что он к моему паспорту привязался?