Аня засеменила к начальнице:

— Да, Кристина Дмитриевна?

— Может, хватит уже изображать вселенскую скорбь? — дочка хозяина смотрела на нее с легкой брезгливостью. — У тебя такой вид, как будто ты сейчас зарыдаешь. Всех покупателей нам распугала.

Аня покрылась пятнами.

— Я в курсе, что у тебя мать померла, — предупредила ее возражения начальница. — Но ты сюда не пострадать ходишь, а деньги зарабатывать. Улыбайся! Покупатели хотят видеть перед собой нормальное лицо, а не страдальческую физиономию.

— Хорошо, — кое-как выдавила из себя Аня и попыталась улыбнуться, губы отказывались слушаться.

— Дома потренируйся перед зеркалом, — недовольным тоном потребовала Кристина. — А сейчас иди работай. Возле кухонных гарнитуров, кстати, уже минут пятнадцать топчется какой-то мужик. Будь добра, удели ему внимание.

В зале одновременно работали два продавца. У них существовало негласное разделение обязанностей: один отвечал за мягкую мебель, другой — за корпусную. Сегодня диванами и креслами занималась Аня, а шкафами и комодами — ее напарница Юля. Но Аня не стала посвящать начальницу во все эти тонкости: побоялась подставить коллегу.

Пройдя в зону с кухонной мебелью, Аня заметила мужчину в болоньевой куртке, с огромным капюшоном, отороченным пестрым мехом. Мужчина сосредоточенно разглядывал деревянные шкафчики в стиле кантри. В его фигуре Ане почудилось что-то знакомое.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — спросила она, подходя ближе.

— Анечка, наконец-то я вас нашел! — воскликнул мужчина, оборачиваясь.

У Ани подкосились ноги.

— Андрей Денисович?

На лице психолога заиграла улыбка.

— Вы как-то упомянули, что работаете в мебельном магазине. Я был уже в четырех и почти отчаялся вас встретить.

Не зная, что сказать, Аня уставилась под ноги и принялась теребить кончик черной косы.

— Аня, позвольте мне загладить свою вину, — в голосе Андрея Денисовича прорезались умоляющие нотки. — На прошлой консультации я вел себя бестактно. Отвратительно. Мне жаль, что я задел ваши чувства. — Он вздохнул. — Обещаю, такого больше не повторится. Пожалуйста, придите ко мне еще раз: позвольте отвоевать обратно ваше доверие.

— Я не могу, — буркнула Аня, не поднимая глаз. — У меня нет денег на ваши услуги. Мне нужно копить на поездку в Сочи.

— Я должен вам одну консультацию, — моментально нашелся Купцов. — Ведь вы заплатили за прошлый прием, а он был сорван по моей вине.

Аня не удержалась и все-таки посмотрела на Андрея Денисовича. Он перехватил ее взгляд, и в то же мгновение ее окатило изнутри чем-то горячим и мучительно приятным.

— Хорошо, я приду, — прошептала она, быстро опуская глаза. — А когда?

— В субботу около полудня вы свободны? — Его голос показался Ане необычно счастливым.

Она закивала.

— Тогда буду вас ждать.

Повисла неловкая пауза. Анна напустила на себя деловитость, закрутила головой, выискивая посетителей. У окна промелькнула женская фигура.

— Извините, мне нужно работать, — слегка дрогнувшим голосом сообщила Аня.

— Я понимаю, — Андрей Денисович неожиданно сгреб ее ладонь обеими руками и крепко сжал.

Она подняла на него удивленные глаза: во взгляде Купцова плясали чертики.

— Вы же не обманете меня, Аня? — несколько секунд он пристально всматривался в ее лицо. — Обманывать — очень, очень плохо.

— Я приду, — пробормотала Аня, высвобождая руку из его цепкой хватки.

— Тогда до встречи, — сказал Купцов и стремительно вышел.

Силясь унять сердцебиение, Аня прижала руку к груди. Вздохнула.

За кухонным гарнитуром, показавшимся интересным психологу, раздался всхлип. Помявшись, Аня заглянула за деревянную стойку, к которой крепились ящики. На другой стороне стойки помещался гарнитур, раскрашенный под гжель. На полу рядом с ним сидела Юлька и на автомате терла вискозной салфеткой синие цветы на дверцах шкафчика. По лицу напарницы текли слезы.