Наши родители всегда шутили, что поженят нас в будущем. Ха! Будущее казалось таким далёким, что я не придавала этим словам никакого значения. Совсем никакого. Тимур, впрочем, тоже. Мы были детьми. Играли, баловались, веселились. Приятно проводили вместе время, но ещё лучше было, когда мы встречались с Богданом. Неразлучная троица.

Я взрослела, менялась, но моё окружение оставалось прежним. Тимур и Богдан. И никого больше не надо. Всегда рядом. Верные, надёжные, хорошие и проверенные временем друзья.

А потом пришла она… первая влюблённость. Богдан воспринимался мной иначе. Не как друг — я смотрела на него как на мужчину. Не хотела, но ничего поделать с собой не могла. Было опасно рушить то крепкое и выстроенное годами, что было между нами тремя. Хотя он первый это разрушил, поцеловав меня тогда в клубе и дав влюблённой юной девчонке зелёный свет.

Мы проводили Богдана в армию. Он где-то узнал, что после срочной службы больше шансов поступить в пограничный вуз. Правда, потом передумал и забросил эту идею. У него сестра серьёзно заболела — пришлось остаться в городе и устроиться на работу, чтобы помогать матери.

Каждую свободную минутку я писала ему сообщения. Он — по мере возможности. Пылко, горячо. Я читала и краснела. Прятала телефон под партой во время занятий и долго обдумывала, что же ответить. Будто это не мой привычный Богдан, с которым раньше я могла болтать о чём угодно и не стеснялась казаться смешной и нелепой. В тот момент это был другой, незнакомый мне парень. Я витала в облаках и парила на крыльях любви. Казалось, что жизнь прекрасна! О, как я ошибалась тогда…

Однажды я забыла мобильный дома и уехала на занятия, а когда вернулась, то даже зажмурилась от страха, потому что отец сжимал в руке мой телефон и грозно смотрел на меня потемневшими от злости глазами.

— Какого хрена, Светлана?! Какого хрена ты ведёшь себя как подзаборная шлюха?

Он замахнулся и хотел дать пощёчину. Я увернулась и горько заплакала. Знала, что отец ни за что не поймёт меня. И не примет Богдана. Тот хоть и дружил с Тимуром, но был другого круга. Отцу такой зять и даром не был нужен.

— Телефон я забираю, карманные деньги тоже. Допрыгалась, Света. Точной копией матери не только внешне стала… Грязная кровь, грязная, говорили же мне.

— Пап, отдай телефон, прошу.

Я дрожала от нетерпения. Хотелось прочитать все сообщения, что написал мне Богдан, пока я была на занятиях. Наивная, верила, что родной отец не сможет поступить со мной так жестоко. Оказалось, это были только цветочки.  

Он смерил меня ненавидящим взглядом, поджал губы и сказал фразу, от которой всё внутри похолодело:

— Хочешь, чтобы твой боец нормально дослужил срок? Вернулся живым и здоровым? Я ведь могу, Светлана, ты меня знаешь. Покалечу —  мать родная не узнает. Такую развесёлую жизнь ему устрою, что он ещё пожалеет об этом. 

У отца было очень много связей. Тогда он казался мне всесильным и все его угрозы не на шутку меня напугали… 

Тряхнув головой, я прогоняю непрошеные воспоминания.

Муж проходит на кухню, снимает пиджак и бросает его на спинку стула. Подходит ближе, упирается локтями в барную стойку. Его глаза внимательно меня исследуют.

— Ну и что это было, Свет?

— Ты о чём? — спрашиваю, вскинув подбородок.

— Весь вечер от меня шарахаешься как от прокажённого и даже в такси села на переднее сиденье.

— Для этого есть повод.

— Интересно узнать какой.

Взглянув на вино, Тимур куда-то уходит. Нервозность усиливается, я вытираю вспотевшие ладони о платье и учащённо дышу.

Муж возвращается через несколько секунд с бутылкой виски и спрашивает, где можно взять чёртов бокал. Кивнув на верхний шкафчик, наблюдаю за ним. Взвинченный и раздражённый. А я пьяна. Что получится из этого разговора? Определённо, ничего хорошего.