– Это вам, – поставил торт прямо передо мной и потер ладошки друг об дружку.

Вспотели. Так сильно переживает? Да я вроде не страшная…

– Не отравлен? – Кивнула на сладость.

Женечка покраснел и покачал головой.

– Что вы, Вероника Николаевна, свежий.

Ага, я уже вижу, что срок годности вчера истек. Точно куплен по уценке. Да и медовик – мой самый нелюбимый торт после наполеона.

– Это хорошо, – посмотрела на часы и удивилась, что шефа до сих пор нет.

Ведь у него видеоконференция с партнерами с Дальнего Востока. Да и Женечку, мне не хотелось видеть дольше положенного.

– Евгений, вы что-то хотели? Мне, конечно, льстит внимание и торт, но вряд ли вы просто так пришли меня поприветствовать. Тем более, я уже со многими успела познакомиться.

Ага, когда Шелест меня гонял по отделам с документами. Я оценила оскал Анны Федоровны, прищур Марины Денисовны, вздернутую бровь Алены Сергеевны и бас Татьяны Николаевны.

Мужчина замялся, оттягивая свитер вниз. Милый, еще чуть-чуть и эта вещица сойдет за платье. Остановись!

– Не ходите вокруг, да около, – откинулась на кресло и вздохнула. – Говорите. У меня много работы, и вряд ли Макар Иванович обрадуется вам. Кстати, мне требуется обновить антивирус и почистить комп на ошибки.

– «Медовик» – это наше приветствие от бухгалтерии, менеджеров и сисадминов. Мы бы хотели познакомиться с вами поближе. Например, пообедать сегодня в столовой.

То есть, травить они меня решили коллективно. Торт вон по акции купили, да все вместе.

– У меня ненормированный прием пищи, – вздернула бровь. – Что прямо так все жаждут на меня посмотреть? Боюсь, ослепнут, – пробормотала я.

– От чего?

– От моей харизмы и красоты, – хмыкнула, и добавила. – Я не против заколлетивиться, но давайте запланируем посиделки на пятницу вечер. Тут недалеко есть «Pub666».

Женечка просиял и выдохнул.

– А вы… Будете одна?

Нет, идиот притащу шефа.

– А это вы узнаете, когда придет время, – оскалилась я. – Теперь пора работать. И Евгений, возьмите, пожалуйста, торт. Слежу за фигурой и сроком годности продуктов. Боюсь, не вселяет в меня уверенность продукт, который куплен непонятно где за двести рублей.

И елейно так улыбнулась мужчине, который нервно облизал губы.

Сисадмин быстренько что-то прошептал и ушел из приемной вместе с тортом, а через час я отправилась в туалет и узнала о себе много нового. Оказывается у меня есть богатый мужик, который не скупится на шмотки и украшения, и что я его приведу в пятницу. А еще, что я явно имею виды на босса и смотрю на Макара Ивановича щенячьими глазами. И, что я стерва, раз не захотела, есть торт и испугала Женечку.

Не самые плохие сплетни кстати. Фантазии никакой у Евгения, или же у его коллег по языку. Хохотнула и покачала головой.

Макар Иванович прибыл к обеду весь помятый и злой. Его светлые волосы взъерошены, а взгляд серых глаз метал молнии.

– Добрый день, – улыбнулась. – Встречу я перенесла на вечер, у вас на столе документы на подпись, и шеф…

– У тебя даже не возникло мысли позвонить и узнать, что со мной? – Рявкнул мужчина и пригладил волосы.

Глаза пылали ядом, прищурившись.

– У меня нет вашего номера, да и не было распоряжений по поводу вашей побудки. Я секретарь, а не нянечка. И вас вполне могла разбудить ваша женщина, или будильник. Попробуйте, потрясающая вещь.

Шелест что-то злобно прошелестел и хлопнул дверью кабинета, скрывшись там.

– Кофе мне! – Заорал оттуда. – И печеньки!

– А потом меня спрашивают, почему я не задерживаюсь долго на одном месте, – шептала я.– Самодуры бесят.

Кофе я притащила шефу, нацепив на лицо искусственную улыбку. Была вознаграждена кучей дел, которые вряд ли успею добить до конца рабочего дня. Шелест решил, что по двадцати пунктам я должна отчитаться завра с утра. И это помимо того, что еще есть дела.