Дыхание постепенно восстанавливалось, но с губ сорвался истерический смех, смешанный с горькими слезами, которые покатились по щекам. Я так отчаянно хотела почувствовать, что меня кто-то может защитить, как когда-то это делал папа. Если бы он был здесь, он бы не позволил всему этому случиться. Он всегда оберегал меня, до той самой ночи.

Тихие, аккуратные шаги заставили меня обернуться.

– Не пугайтесь, пожалуйста! Это я, – робко сказал Мистер Бэдфорд, осторожно приближаясь ко мне. – Вы в порядке? – в его глазах я увидела тревогу, и прежде чем успела ответить, он остановился на небольшом расстоянии и продолжил. – Мне действительно жаль, что он так поступил. Он не имел права даже приближаться к вам, – его взгляд выражал искреннее раскаяние, словно именно он перешёл черту, а не его друг.

– Я в порядке, – ответила я, внимательно наблюдая за ним.

– Понимаю, мои слова могут показаться вам неуместными в данный момент. Однако, мне кажется, я должна попытаться объяснить. Когда я потерял мать, я тяжело переживал этот момент и, честно говоря, оказался на грани. Тогда я и встретил Теодора. Он был в таком же разбитом состоянии, как и я. Его жена ушла от него к его старшему брату, и это сломало его. Он очень её любил и потерял всякое доверие к женщинам и, в целом, к людям. Мы оба переживали сильную боль, которая постепенно превратила нас в тех, кого хороший психолог бы назвал “гедонистами-бесстыдниками”. Мы полностью утратили чувство стыда, считая, что нам больше нечего терять. Мы жили на грани, не задумываясь о последствиях: спали с кем попало, пили без остановки, практически не ели, курили и употребляли вещи, которые точно не стоило бы. И, конечно, стыда не было вовсе. Правда, иногда чувствовали одиночество, но не так сильно, чтобы заставить себя измениться. Казалось, что рядом есть соратник, который будто бы понимает тебя лучше всех, но на самом деле мы просто отражали друг друга. Его отношение к женщинам это, конечно, не оправдывает. Я лишь хочу дать вам понять, что он сломленный человек, у которого внутри пустота. Мы несколько лет прожигали наши жизни в этой безысходности и ярости. Мне удалось остановиться и не потерять себя, а ему – нет. Я просто хочу, чтобы вы знали, что заслуживаете лучшего отношения. Всё, что произошло, – это полностью его вина.

Мистер Бэдфорд сделал ещё шаг вперёд и замолчал. По моему телу пробежала дрожь, и я не была уверена, вызвана ли она холодным ветром или его откровением.

– Вам холодно? – медленно снимая пиджак, он застыл, протягивая его мне, словно не решаясь подойти еще ближе, чтобы не спугнуть меня, как дикого зверя.

– Я в порядке, не стоит, – покачала я головой в ответ на его предложение. – Спасибо, что поделились, эти слова не были пропущены мимо ушей, – я сочувственно посмотрела ему в глаза. Я на собственном опыте узнала, что значит быть сломленным.

– Я бы хотел иначе все исправить, – произнес он виновато, не отрывая взгляда от меня.

– Это не ваша вина, просто такое случается в нашем мире, – пожав плечами, ответила я, и в этот момент капля дождя упала мне на щеку. – Начинается дождь, нужно возвращаться. Надеюсь, все, что я наговорила, не принесет вам проблем. Я не стану извиняться перед ним, но вам я не хотела причинить неудобства, – добавила я, подходя ближе к нему.

– Об этом точно не стоит беспокоиться, вы были полностью правы, – с искренней улыбкой произнес Мистер Бэдфорд, наблюдая за мной.

– Ещё бы! – рассмеялась я, вспомнив, с каким пылом тогда высказалась. Мистер Бэдфорд моментально подхватил мой смех и согласно кивнул.